Угроза А-класса

Примерно десять секунд – таким оказался откат его способности исчезновения и телепортации. В следующую атаку я имел резерв в четыре секунды. Молот! Тысячу чумной энергии в дополнительный урон!

Вы нанесли урон Фераксу: 1049.

Очки жизни: 722 / 1800.

Еще удар, промах. Исчезновение…

Следующего Молота босс не пережил.

***

– Что за идиотский спор ты затеял, Алекс? – Тисса подлетела ко мне на первой же перемене. – С ума сошел?

На меня уставился десяток пар глаз одноклассников. Я широко зевнул, прикрыв рот, и потянулся. Что-то в теле хрустнуло, и Тисса закатила глаза.

– Не здесь, – прошипел Эд и глазами показал мне на выход из класса.

Я кивнул. Мне все равно надо обсудить с ними совместный поход в Олтонские каменоломни, заодно послушаю, что они думают о нашем с Утесом споре. Ханг, расталкивая народ, ломанулся вперед, у него в фарватере двинулись Эд, Тисса и я.

Родригез похлопал Малика по плечу, и тот остался в классе. Наверное, послушает, что будут говорить после нашего ухода.

Мы отошли подальше и устроились возле окна: Тисса села, а парни встали рядом. На улице ярко светило солнце, но к нему уже приближались свинцовые тучи. Быть дождю.

– Зачем? – просто спросил Эд, нависший надо мной.

– Что именно?

– На кой черт ты вступился за того оницо? Да еще и против Утеса? Ты нас хотел подставить? Или просто самоубийца?

– В смысле? – Он меня удивил. Я что-то упустил в своем плане? – Объясни.

– Алекс, Алекс… – вздохнула Тисса. – Тебя с твоей подружкой Афродитой все хорошо знают – примелькались вы за год.

– Короче, – жестко сказал Родригез. – Мы при свидетелях объявили тебя членом «Дементоров» и вступились перед Утесом и Рашидосом. Эти два на каждом углу треплют, что мы их чуть ли не ганкнули и вообще не по понятиям поступили, лишив их добычи. А потом ты при огромном скоплении народа лезешь за какого-то работягу и вызываешь Утеса на дуэль. Ты 4-го…

– Уже 6-го.

– Плевать. Все говорят о 4-м уровне Скифа и 12-м Утеса. И когда нуб вызывает на дуэль всем известного ганкера и ставит на кон ценную шмотку, люди склонны видеть в этом что-то большее.

– Что, например?

– Что этот нуб затеял какую-то аферу. Ведь и причина спора очень надуманная, и уж слишком ты уверен в себе. А еще все эти разговоры вокруг о том, что ты «дементор», и история конфликта с Утесом, то, как он некрасиво был выкинут нами из клана… Мне уже «Аксиома» вопросы задает… – Эд поиграл желваками. – Это не твое дело, понятно, но общее мнение таково: мы хотим наказать Утеса и, используя тебя как приманку, мстим придурку. Народ не понимает за что, и это вызывает вопросы и подозрения.

Прозвенел звонок, но никто из них не собирался возвращаться в класс. Разговор только начался, и «дементоры», судя по всему, были настроены закончить его в любом случае.

– Эд, ваши политические и репутационные риски меня никак не касаются. – Я спрыгнул с подоконника, и парень был вынужден отойти. – Утес – урод, каких поискать. На ровном месте докопался до человека, и если бы не я, семье того работяги было бы нечего есть. Шмотки мне не жалко, но я не собираюсь проигрывать! А сейчас лучше пойти на урок, у меня и так перебор штрафных баллов за семестр. Договорим после. Тем более надо вернуться к той теме со «Злом из глубин». Я решил вам помочь.

– Договорим после, – нахмурился Эд. – Но ты хорошо подумай, стоит ли тебе участвовать в дуэли. Потому что при любом исходе она вызовет интерес превентивов. А эти ребята уже начинают задавать вопросы.

Глава 27. Здравый смысл

Как бы я ни старался быть сдержанным в беседе с «дементорами», слова Эда заставили меня задуматься. Он неспроста упомянул превентивов. Может, так он дает понять, что и сам подозревает меня? На других переменах пообщаться нам больше не удалось. Следующую я проспал, задремав под нудную лекцию Грега о том, как менялась карта Европы за последние двести лет, и меня никто не стал будить. А потом «дементоры» куда-то пропали.

Впрочем, ничего необычного в этом не было. Последний урок в пятницу необязательный. Кто-то посещал киноклуб, кто-то играл в футбол, а кто-то ходил в школьную студию на лекцию по искусству. Я отправился в техническую секцию, чтобы закончить работу над своим искусственным спутником, но глаза слипались и ничего не получалось – пришлось оставить как есть, чтобы совсем не запороть.

Домой я возвращался один, ведь Ева была в клинике. Я связался с ней, но вместо нее ответил мистер О’Салливан и сообщил, что девушка пока не может говорить. И вряд ли сможет до конца следующей недели. Похоже, пластику внешности ей проделали внушительную, раз восстановление займет так много времени – других причин того, что она не может, а скорее, не хочет говорить, я не видел. Ни одна девчонка не будет показываться в таком виде.

Дома оказалось пусто. Родители куда-то уехали. Мама оставила сообщение, которое включилось, стоило мне переступить порог:

– Алекс, мы с папой вылетели к заказчику. Переночуем там. Вернемся завтра к вечеру. Веди себя хорошо…