Уязвимая точка

– И что с того?

Джептан откинулся на стуле так, что его ножки слегка оторвались от пола, и взглянул на Мейса поверх округлостей своих пухлых щек:

– Мы охотимся на этого джедая уже продолжительное время. Я даже назначил награду за нее. Боль-шую награду. Возможно, если кто-то бы полностью… мм-м… разобрался с моей проблемой в виде уже имеющегося джедая, я бы счел это более чем достойной компенсацией. Возможно, я бы даже не стал с грустью вспоминать о той награде и медали, о которых мы говорили ранее.

– Понимаю.

– Может быть, и понимаете. А может быть, и нет. В этом и проблема: у меня не получается удостовериться в вашем понимании.

Мейс ждал.

Джептан раздраженно кашлянул и опустил ножки стула на пол:

– С вами непросто вести беседу.

Это не требовало ответа, поэтому Мейс не ответил.

– Видите? Именно об этом я и говорю. Ну, полагаю, мне следует выразиться более ясно, не так ли? Я сейчас на распутье: я могу выбрать любой путь. Я бы хотел получить награду. О да, хотел бы. Но при имеющемся выборе я бы предпочел, чтобы моя проблема с джедаем с высокогорья была решена. Но я не знаю, какое решение все же лучше. Для моего будущего. Я сомневаюсь. Понимаете? Я колеблюсь. Мне нужна небольшая гарантия. Вы понимаете, о чем я?

Наконец Мейс понял, о чем идет речь:

– Насколько небольшой должна быть эта гарантия? Глаза Джептана замерцали тем же тусклым свечением, что и грани гравия в стене:

– Десять тысяч.

– Я дам вам четыре.

Джептан хмуро посмотрел на Мейса, Мейс посмотрел в ответ: лицо его словно было высечено из камня.

– Я могу оставить вас здесь на очень долгий срок…

Мейс ответил:

– Три с половиной тысячи.

– Вы оскорбляете меня! Что, неужели я даже не достоин того, чтобы со мной поторговаться?

– Мы торгуемся. Три тысячи двести.

– Я уязвлен, джедай-мастер…

– Вы хотели сказать, мастер-джедай, - произнес Мейс. - Три тысячи.

Лицо Джептана помрачнело, но после секундной попытки побороть неуступчивый взгляд Мейса Винду (попытка, обреченная на провал) он встряхнул головой и вновь пожал плечами:

– Три тысячи. Я думаю, кому-то следует уступить первым, - он кашлянул. - В конце концов, война идет.

Его отпустили на рассвете.

Мейс спустился по побитой временем каменной лестнице Министерства юстиции. Перистое облако над Дедушкиным уступом розовело цветами утра. Фонари побледнели. Но улицы были по-прежнему переполнены людьми.

Дорожная сумка висела у него за спиной. Бластер был прикреплен к лодыжке. Световой меч был спрятан во внутреннем кармане куртки под левой рукой.

Он скользнул в толпу и позволил ей унести его своим течением.

Бесконечная вереница лиц проносилась перед ним, встречая его взгляд безо всякого интереса или не встречая вовсе. Колеса транспортов стучали по дороге. Музыка вырывалась из открытых дверей и вытекала из персональных проигрывателей. Периодически звучный рев гудков паровых краулеров заставлял толпу прижаться то к одной, то к другой стороне дороги. В такие моменты его кожа покрывалась мурашками от случайных чужих прикосновений. Запах человеческого пота смешивался с мочой юзземов и мускусным зловонием тогори-аннев. Он вдыхал неповторимый резкий аромат локтевых гланд т'ланда-тилов и дым горящих на огне из ламм листьев портаака, и ему не оставалось ничего, кроме как удивляться тому, насколько чуждым казалось все это. Но здесь чужаком был сам Мейс.

И он не мог понять, что же ему делать дальше.

Из личных дневников Мейса Винду

Я должен был уже быть на пути к Депе. Я бы мог отправиться в «Зеленую Мойку высокогорья» и выйти на контакт с оставшимися агентами Республиканской разведки. Я бы мог нанять собственную команду. Взятка, донная Джептану, полностью опустошила кредитный счет «Кинсэла Трэппана» (на нем никогда не было больше нескольких тысяч), но зо этим счетом ведет наблюдение Совет джедаев. Новые ресурсы поступили бы при первой же необходимости. Паровой крау-лер было бы не так уж сложно достать, а улицы переполнены опасно выглядящими людьми, которые, вероятно, пожелали бы наняться. Я бы мог сделать кучу всего.

Вместо этого меня куда-то уносит поток толпы.

Я понял, что боюсь. Боюсь еще раз ошибиться.

Непривычное чувство. До Джеонозиса я даже не думал, что подобное вообще возможно.

В Храме мы запоминаем, что единственной ошибкой, которую может совершить джедай, является потеря доверия к Силе. Джедай не «придумывают, что делать дальше», и не «вырабатывают план». Подобные действия противоречат бытию джедая. Мы позволяем Силе течь сквозь нас и следуем ее течению, несущему к миру и справедливости. Большая часть подготовки джедая посвящена тому, чтобы научить нас доверять своим инстинктам, чувствам, а не разуму. Джедай должен научиться «не-думать» над ситуацией, «не-действовать»: стать пустым сосудом, который Сила заполнит мудростью - и действием. Мы чувствуем правду тогда, когда перестаем анализировать ее. Сила действует через нас, когда мы прекращаем пытаться. Джедай не принимает решений. Джедай доверяет.

Если взглянуть немного иначе, нас не учат думать. Нас учат знать.

Но на Джеонозисе наше знание подвело нас всех.