Уик-энд

— Что он сказал?.. Вот! — Тремьян запустил руку в карман и вытащил несколько бумажек. Он сунул шоферу десятку. — Вот. А теперь, , расскажите мне все по порядку!

— Все, как я и сказал, мистер. Он вылез буквально несколько секунд назад, дал мне двадцать баксов и сказал, чтобы я передал вам, чтобы вы, мол, шли на восток по Пятьдесят четвертой. И все.

— Это ! — Тремьян ухватил водителя за отворот рубашки.

— Спасибо за десятку. — Водитель оторвал руку Тремьяна, дал сигнал, чтобы пугнуть зевак перед машиной, и рванул с места.

Тремьян постарался справиться с охватившей его паникой. Завернув за угол, он остановился у входа в магазин и, глядя на идущих мимо него мужчин, попытался определить среди них обладателя бинокля и любителя тонких сигар.

Никого не обнаружив, он двинулся к Пятьдесят четвертой стрит, переходя от одного магазина к другому. Шел он медленно, провожая глазами поток прохожих. Некоторые из них, спешившие в том же направлении, обходили его. Другие, сталкиваясь с ним лицом к лицу, обращали внимание на странное поведение светловолосого человека в дорогом костюме и улыбались.

На углу Пятьдесят четвертой стрит Тремьян остановился. Несмотря на ветерок и свою легкую одежду, он обливался потом. Он понимал, что теперь он должен направиться к востоку. Указание было совершенно точным.

Одно было ясно. Водитель синего «кадиллака» не был Блэкстоуном. Был ли им человек с биноклем и тонкой сигарой?

Тогда кто же эта женщина? Он видел ее раньше — теперь он был уверен в этом!

Он двинулся по Пятьдесят четвертой на восток, идя по правой стороне; никто не подавал ему никаких сигналов, никто не обращал на него внимания. Он пересек Парк-авеню, остановившись на островке безопасности.

Никого.

Лексингтон-авеню. Он миновал ряд огромных строительных конструкций. Никого.

Третья авеню. Вторая. Первая.

Никого.

Перед Тремьяном оставался лишь последний квартал. Тупик упирался в Ист-Ривер, и по обеим сторонам улицы оставались лишь портики над входами в многоквартирные дома. Из дверей выходили люди, другие торопились домой: мужчины с «кейсами», женщины, сделавшие необходимые покупки и торопившиеся выложить свои приобретения на кухонные столы. В конце улицы стоял светло-коричневый «мерседес-бенц», застывший в таком положении, словно он только что совершил поворот. Из него вылез человек в элегантном белом смокинге и панаме. Он был несколько ниже Тремьяна. Даже с расстояния в тридцать ярдов Тремьян увидел густой загар незнакомца. На нем были большие солнечные очки в толстой оправе, и он смотрел прямо на Тремьяна, когда тот приближался.

— Мистер… Блэкстоун?

— Мистер Тремьян. Простите, что вам пришлось покрыть такое расстояние. Понимаете, мы должны были убедиться, что вы в самом деле один.

— Почему бы мне не быть одному? — Тремьян попытался уловить акцент говорившего. Он несколько чувствовался, но не был характерен для северо-восточных штатов.

— Человек, попавший в беду, часто ошибается, ища опоры.

— Я еще не попал в беду.

— Вы же мою записку?

— Конечно. Что все это значит?

— То, что сказано в записке. Ваш друг Таннер представляет сейчас большую опасность для вас. И для нас. Просто нам хотелось бы подчеркнуть, что один хороший бизнесмен должен помогать другому.

— У вас есть какие-то деловые интересы, мистер Блэкстоун? Я подозреваю, что это не настоящее ваше имя, и поэтому мне трудно предположить, чем вы можете заниматься.

Человек в белом смокинге и темных очках сделал несколько шагов по направлению к «мерседесу».

— Мы говорили вам. Его друзья из Калифорнии…

— Остерманы?

— Да.

— Моя фирма не имеет дела с Остерманами. Никакого.

— Но такие дела когда-то вы вели, не так ли? — Блэкстоун теперь стоял по другую сторону капота…

— Не представляю, о чем может идти речь.

— Поверьте мне! — Человек взялся за ручку дверцы, но не открывал ее. Он ждал.

— Минутку! вы?

— Будем считать, что Блэкстоун.

— Нет!.. Вы просто не можете…

— Можем. В этом все дело. И, поскольку теперь вы знаете об этом, у вас есть определенные доказательства размеров нашего влияния.

— И все-таки я еще раз спрашиваю: о чем идет речь? — Тремьян оперся рукой о капот и наклонился к Блэкстоуну.

— Нам показалось, что вы можете начать сотрудничество с вашим другом Таннером. Именно поэтому вы сочли необходимым встретиться с вами. Это был бы очень неблагоразумный шаг. И мы бы не стали медлить — о ваших связях с Остерманами нам хорошо известно.

— Вы с ума сошли! Чего ради мне сотрудничать с Таннером? Зачем? Я понятия не имею, о чем вы говорите.

Блэкстоун снял темные очки. У него были пронзительные голубые глаза, и Тремьян увидел россыпь веснушек у него на носу и скулах.

— В таком случае вам не о чем беспокоиться, если это правда.

— Конечно, правда! Да нет ровно ничего такого, что заставило бы меня сотрудничать с Таннером!

— Логично. — Блэкстоун открыл дверцу машины. — Вот и придерживайтесь этого курса.

— Ради Бога, вы же не можете так просто исчезнуть! Я вижу Таннера каждый день. В клубе. В поезде. Что, черт возьми, мне думать, о чем мне с ним говорить?