Уик-энд с Остерманом

Неужели Берни ничего не понял? Он же «Омега». И его жена — «Омега»! Он не мог звонить в полицию!

— В полицию? Ты в самом деле ждешь полицию?

— Конечно. Если это шутка, то самая омерзительная из всех, что я видел. Ты чертовски прав — я ее жду. А ты нет?

— Да. Конечно.

Они очутились в гостиной. Командование взял на себя Остерман:

— Элис, звони еще раз в полицию! Если ты не знаешь номер, свяжись с оператором! — затем он направился в кухню.

Где люди Фассета?

Элис подошла к телефону возле дивана. Через мгновение стало ясно, что звонить уже незачем.

По стеклам скользнул луч фонаря и затанцевал на стене гостиной. Наконец явились люди Фассета.

Услышав звук открывающейся входной двери, Таннер вскочил с дивана и пошел им навстречу.

— Мы услышали какие-то крики и увидели у вас свет. У вас все в порядке? — это был Дженкинс, и он с трудом скрывал тревогу.

— Вы несколько запоздали, — тихо сказал Таннер. — Вам бы лучше войти! Здесь побывала «Омега»!

— Спокойнее, — Дженкинс вошел в холл в сопровождении Макдермотта.

Остерман вышел из кухни:

— Исусе! Быстро вы примчались.

— Мы патрулируем с двенадцати до восьми, сэр, — сказал Дженкинс. — Увидели, что повсюду вспыхнул свет и началась суматоха. Обычно в этот час спокойно.

— Вы вовремя оказались здесь, и мы вам очень благодарны…

— Да, сэр, — прервал его Дженкинс, заходя в гостиную. — Так в чем дело, мистер Таннер? Можете рассказать здесь или предпочитаете поговорить с глазу на глаз?

— Здесь нет никаких личных дел, офицер, — прежде чем Таннер успел ответить, сказал Остерман, стоящий у него за спиной. — Там наверху, в первой спальне справа, лежит труп собаки.

— Ну? — смутился Дженкинс. Он повернулся к Таннеру.

— У нее отрезана голова. Полностью. И мы не знаем, кто это сделал.

— Понимаю… — спокойно сказал Дженкинс. — Мы этим займемся. — Он глянул на своего напарника в холле: — Принесите мешок.

— Хорошо, — Макдермотт вышел наружу.

— Можно от вас позвонить?

— Конечно.

— Надо сообщить капитану Маккалифу. Придется звонить ему домой.

Таннер ничего не понимал. Все происшедшее не имело отношения к функциям полиции. Это была «Омега»! Что Дженкинс делает? Почему звонит Маккалифу? Он должен связаться с Фассетом! Маккалиф — офицер местной полиции, дело, может быть, он и знает, но его назначили явно из политических соображений. Маккалиф нес ответственность перед советом Сэддл-Уолли, а не перед правительством Соединенных Штатов.

— Вы считаете, что это необходимо? В такое время? Я имею в виду, что капитан…

— Капитан Маккалиф — шеф полиции, — Дженкинс резко прервал Таннера. — Он сочтет весьма странным, если я не свяжусь с ним.

Через секунду Таннер все понял. Дженкинс дал ему ключ.

Что бы ни случилось, когда бы ни случилось, как бы ни случилось — ни в чем не должно быть отклонений от нормы.

И больше всего Таннера поразило, что Дженкинс звонил по телефону, словно выполняя желание Лейлы и Берни Остерманов.

* * *

Капитан Альберт Маккалиф, едва только появился в доме Таннеров, сразу дал понять, кто тут главный. Таннер наблюдал, как он спокойным и решительным голосом раздавал задания полицейским — высокий тучный человек с толстой шеей, складками спадавшей на воротник. Руки у него тоже были толстыми, но он почти не шевелил ими, что выдавало в нем многолетний опыт уличного патрулирования.

Маккалиф был приглашен из нью-йоркской полиции и являл собой прекрасный пример человека на своем месте. Несколько лет назад городской совет пришел к выводу, что им нужен решительный человек без предрассудков, который сможет очистить Сэддл-Уолли от нежелательных элементов. А в те дни лучшей защитой от вседозволенности считалась решительность.

Сэддл-Уолли нуждался в наемнике.

И они нашли такого.

— Очень хорошо, мистер Таннер. Я хотел бы выслушать ваш рассказ. Итак, что произошло сегодня вечером?

— Мы… мы устроили маленькую вечеринку для друзей.

— Сколько вас было?

— Четыре пары. Восемь человек.

— Нанимали ли кого-нибудь в помощь?

— Нет, никого не было.

Маккалиф внимательно смотрел на Таннера, отодвинув блокнот в сторону:

— Никакой прислуги?

— Нет.

— Заходил ли кто-нибудь к миссис Таннер в течение дня, чтобы помочь?

— Нет.

— Вы уверены?

— Спросите ее сами.

Элис была в кабинете, где на скорую руку сооружала постель дочке.

— Это может иметь значение. Пока вы были на работе, могла ли она пригласить в помощь какого-нибудь цветного?

Таннер заметил, как Берни поморщился.

— Я был дома весь день.

— О’кей.

— Капитан, — Остерман, обойдя Лейлу, сделал шаг вперед. — Кто-то вломился в этот дом и отрезал собаке голову. Почему бы не предположить, что это вор? Мистер и миссис Таннер были ограблены в прошлую среду. Так не логичнее ли…

Больше сказать ему ничего не удалось. Маккалиф посмотрел на писателя, с трудом скрывая отвращение: