Уильям и Кейт. Love story

Ради бога, послушайте, мне же всего двадцать два года. Я слишком молод для брака. Я не хочу жениться, пока мне не исполнится двадцать восемь или, может, тридцать.

Ответ принца Уильяма журналисту

Как старший из братьев и внешне более похожий на свою покойную мать, принцессу Диану, Уильям фактически стал центром притяжения в семье Чарльза. Его слову, по крайней мере в глазах публики, придавалось решающее значение. Согласно официальным утверждениям, как Уильям, так и его младший брат Гарри были «довольны», что их отец, принц Чарльз, наконец-то обрел счастье и решил жениться на своей давней подруге Камилле Паркер-Боулз. Но опыт научил меня относиться к официальным заявлениям с недоверием. Понятно, что если копнуть глубже, то окажется, что это не столько «довольство», сколько нехотя данное согласие на то, чтобы Камилла заняла роль их приемной матери. В конце концов, на протяжении всего их детства она оставалась их главным врагом, и, какую бы преданность они ни испытывали к своему отцу, за один день изменить отношение к давнему неприятелю невозможно.

В конце марта 2005 года, через несколько недель после публикации моей статьи о предстоящей свадьбе Чарльза и Камиллы в лондонской «Ивнинг стандард», мне представился случай самому оценить реакцию принца на это известие. Во время официальной пресс-конференции в Клостерсе, где Уильям и Гарри проводили выходные со своим отцом, один журналист спросил Уильяма, что он думает о свадьбе. Уильям на секунду-другую задумался, а затем ответил с неподражаемой королевской интонацией: «Я очень рад и очень доволен. Это будет приятный день». Когда его спросили, что он думает о своей роли свидетеля, Уильям сказал: «Надеюсь, если только я не потеряю кольца, все будет хорошо. Но это такая большая ответственность, и я беспокоюсь, как бы не сделать что-то неправильно».

Выступая перед толпой журналистов, численностью в человек пятьдесят или более (среди которых был и я), слетевшихся в Швейцарские Альпы специально ради этого интервью, он выглядел довольно спокойным и уверенным. Чарльз же, напротив, казался довольно беспокойным и даже раздраженным. Гарри постарался разрядить обстановку, повернувшись к отцу и сказав: «Да, это все так весело». Затем Гарри сказал, что они устроили импровизированный мальчишник и что больше всего им понравилось то, что на это время им удалось скрыться от прессы. «Вот это действительно было весело», — добавил он озорным тоном. Когда другой журналист спросил, не привязали ли Чарльза случайно к чему-нибудь под конец вечеринки, Чарльз чрезвычайно удивился и разволновался, пока Гарри не объяснил, что на мальчишниках такие фокусы случаются.

Вообще эта пресс-конференция, устроенная секретарем Чарльза Пэдди Харвесоном, показалась всем неудачной из-за дурного настроения Чарльза, дававшего односложные ответы с угрюмым видом. Он даже несправедливо раскритиковал корреспондента Би-би-си Николаса Уитчелла, когда тот задал вполне законный вопрос о том, как принцы относятся к предстоящему бракосочетанию. Когда ответ дал только принц Уильям, опытный тележурналист повторил вопрос. Чарльз с недовольным видом сказал: «Да, неплохой вопрос. Я рад, что вы уже получили на него ответ». Затем он пробормотал как бы себе под нос, но в пределах слышимости микрофона: «Вот болваны. Терпеть не могу этого журналиста. Он просто ужасен».

Оправданий такому поведению не было. Чарльз вполне мог забыть о микрофонах, расставленных у него под ногами в снегу расторопными телевизионщиками, но ему заранее сообщили, какие будут на конференции вопросы. Инцидент этот вылился в небольшую перепалку с корпорацией, которая выступила в защиту своего представителя. Как было сказано в официальном заявлении Би-би-си: «Николас Уитчелл был в Клостере по приглашению Кларенс-Хауса. Он брал интервью у членов королевской семьи семь лет, проработал на ВВС почти тридцать лет, и это один из наших лучших сотрудников. В данных обстоятельствах его вопрос был совершенно разумным». Такая обмолвка Чарльза, по духу более приличествующая его отцу, принцу Филиппу, задала тон оставшемуся дню.

Накануне бракосочетания Чарльза и Камиллы один тележурналист впервые задал принцу Уильяму вопрос, не ожидается ли в скором времени в королевском семействе какая-нибудь еще свадьба, возможно даже его собственная. Настроение Уильяма мгновенно изменилось. Он весь заметно напрягся и покраснел. Теперь в фокусе внимания оказалась его личная жизнь, а это ему совсем не нравилось.

«Нет, мне кажется, что не ожидается, — ответил он после короткой паузы. — В данный момент мне больше всего хочется вернуться на горные склоны».