Уильям Конгрив и его комедии

Так писали о Конгриве великий французский философ и писатель Вольтер, английский сатирик Джонатан Свифт, поэт-классицист Александр Поп {Moulton's Library of Literary Criticism in Four Volumes. New York, 1966. Congreve, vol. II.}.

Обаятельный и остроумный человек, блестящий собеседник, Конгрив владел редким даром объединять вокруг себя людей. В его доме собирались критик Джон Деннис и одна из умнейших женщин своего времени леди Мэри Уортли Монтегю, актер и драматург Колли Сиббер, драматурги, Томас Саутерн и Джон Гей. Они все ценили в Конгриве незаурядный ум, большие знания, душевную доброту и отзывчивость {Richard Steele. The Correspondence. Ed. by Rae Blanchard. Oxford, 1941, p. 473; Theophilus Gibber. The Lives of the Poets of Great Britain and Ireland to the Time of Dean Swift. London, 1753, vol. IV, p. 92.}. К Конгриву обращались, когда нужно было уладить какой-нибудь конфликт между литераторами, примирить поссорившихся друзей или разрешить душевные сомнения {John Dryuen. The Letters. Ed. by Ch. E. Ward. Letters 26, 33, 34. Durham, 1942; Steele, Correspondence, p. 517.}. Уравновешенный, неизменно доброжелательный, Конгрив с готовностью приходил на помощь, удивляя своей прозорливостью, умением верно разобраться в сложных хитросплетениях человеческих характеров.

Знания Конгрива были обширны. Прекрасное классическое образование позволило ему переводить Гомера и Ювенала, изучать критическое наследие Горация. Интересы драматурга выходили далеко за пределы английской культуры: он увлекался французской живописью и музыкой, читал современных немецких авторов {John C. Hodges. William Congreve: the Man. New York, 1941, p. 28. См. также: Irvin Ehrenpreis. Swift. Cambridge (Mass.), 1951, p. 23-36.}.

К мнению Конгрива прислушивались не только в литературных кругах: сторонник партии вигов, он был активным членом знаменитого "Кит-Кэт" клуба, где собирались политические и государственные деятели, чтобы обсудить вопросы внутренней и внешней политики Англии, философии, науки, религии, морали и нравов. Знаменитый придворный живописец, сэр Годфри Неллер, создал портреты почти всех членов клуба, во многом передав характерные свойства моделей {См. подробно: The Kit-Cat Club Portraits. National Portrait Gallery. London, 1971.}. Портрет Конгрива один из самых парадных и интересных: умное лицо, горделивая посадка головы, пышный парик, изысканность позировки. Правая рука замерла в изящном жесте, словно приглашающем зрителя к прогулке по парку {См. описание портрета у Теккерея: William Thackeray. The English Humourists of the Eighteenth Century. Leipzig, 1853, p. 57.}. Некоторым портрет кажется "высокомерным". Но знавшие драматурга утверждают, что, если это и так, то винить здесь приходится лишь сэра Годфри. Конгрив был чрезвычайно скромен и "несмотря на заслуженную славу первого драматурга своего времени, всегда оставался мягким и отзывчивым, исполненным уважения к взглядам и мнению собеседника" {Giles Jacob. The Poetical Register: or, The Lives and Characters of the English Dramatick Poets. London, 1719, p. 42.}. Когда молодой Вольтер посетил Конгрива во время своего пребывания в Лондоне в 1726 г., драматург-ветеран попросил еще мало известного в ту пору французского литератора относиться к нему лишь как к "удалившемуся на покой джентльмену" {F. M. A. Voltaire. Lettres Philosophiques. Rouen, 1734. Dixneuvieme Lettre: Sur la Comedie, p. 109-110.}.

Добротой и вниманием пронизаны письма Конгрива к друзьям, знакомым, коллегам. В письмах с отчетливостью раскрывается своеобразие авторской манеры Конгрива: острая наблюдательность, юмор, безупречность и лапидарность стиля. Вот в небольшом абзаце он с легкой иронией описывает аристократическое общество, собравшееся на водах в Танбридже; вот рассказывает о политических новостях, остроумно комментируя высказывания государственных деятелей; а вот описывает бурю, пронесшуюся над Лондоном в 1703 г. {William Congreve. Letters and Documents. Ed. by John C. Hodges. New York, 1964, p. 188, 26-27.} И всюду - живой ум человека, привыкшего видеть, оценивать, сопоставлять.

До старости сохранил Конгрив чувство юмора, которое так в нем ценили друзья. Джонатан Свифт признавался, что всегда смеялся от души, когда разговаривал с "приятным собеседником" мистером Конгривом {J. Swift. Journal to Stella. Ed. by Harold WiUiams. Oxford, 1948, p. 310.}. Высоко ценил Свифт драматургию Конгрива. "У себя в комнате, - писал он, - я увидел томик пьес Конгрива, заглянул в него... и не смог оторваться до полуночи. Никогда не встречал ничего подобного..." {Ibid., p. 396.}

Комедиями Конгрива зачитывались многие поколения. Его произведения вошли в золотой фонд английской литературы и театра. Они и сегодня пленяют читателя и зрителя своим остроумием, тонким юмором.