Уильям Шекспир — образы чести и благородства

«Счетчик требует нескольких вариантов произношения: в строке 3 «confine», «ограничивать» может быть ударение на втором слоге (даже если это существительное), а «immured», «замурованный» должно произноситься с 3 слогами; в то время как в строке 13 «прекрасный» произносится только с 2 слогами, а в строке 14 «being fond», «увлекаясь» только одно».

(Booth, Stephen, ed. «Shakespeare's Sonnets» (Rev. ed.). New Haven: Yale Nota Bene, (2000) pp. 283-285).

Ключевые различия сонетов 84 и 85.

В сонете 84, также, как следующем сонете 85, автор развивал, с помощью аргументаций идею своего творческого молчания. Уточнения следуют в сонетах 84 и 85 в подробностях, объясняющих детерминировано причины творческого молчания барда. Одна их основных причин — это присутствием косноязычной Музы «tongue-tied Muse» в сонете 85, где автор выступает в роли наблюдателем. Согласно содержанию сонета 85, повествующий бард принимает великолепную похвалу в свой адрес от поэта-соперника. Но молчание, является вынужденной мерой его протеста, связанного с разрывом отношений с молодым юношей, его вдохновителем на написание произведений, а именно пьес. Однако, бард оставил за собой чувство искренней приверженности их многолетней дружбе. Где чувство преданности к Музе им сохранилось несмотря на разрыв отношений, и он дорожит этим чувством значительно больше, чем до размолвки.

Причин, вызвавших молчание бард несколько, поэтому повествующий бард продолжил их перечислять в содержании последующих сонетов 85, 86.

Например, в заключительном двустишья сонета 86:

But when your countenance filled up his line,

Then lacked I matter, that enfeebled mine. (86, 13-14).

Но, когда самообладанье ваше дополнило его строку,

Тогда случившегося мне не хватило, что ослабило меня. (86, 13-14).

Хочу подчеркнуть характерную особенность последовательности «Прекрасная молодёжь» в сонетах с 63-го по 68-й, в содержании которых адресат, как таковой, которому автор посвящает сонеты полностью отсутствует. Это то, адресат, к которому автор непосредственно обращался от первого лица, используя местоимения «ты» или «вы». Однако, в тексте этих сонетов читатель может найти поверхностные намёки на юношу, который являясь адресатом, был упомянут бардом по касательной в их содержании. Таким образом, протест барда нашёл своё отражение через бойкот адресата. Именно, этот протест предоставил нам читателям прямой намёк, объясняющий его творческое молчание, — «tongue-tied Muse» в сонете 85. Можно лишь предположить, что основной причиной подобных изменений в стилистике и риториках написания сонетов 63-68 автором, был обозначен полный разрыв отношений барда с «молодым человеком», адресатом последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь».

Но желание увековечить память об адресате серии сонетов «Прекрасная молодёжь» настолько захватило барда, что даже на грани полного разрыва отношений он написал следующие вдохновенные строки:

________________

________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 81

You still shall live, such virtue hath my pen,

Where breath most breathes, even in the mouths of men. (81, 13-14).

Вы будете жить пока, моё перо такой добродетелью обладает,

Покуда вдох само дыханье, ровно на устах людей (растает). (81, 13-14).

(Литературный перевод Свами Ранинанда 21.09.2021).

Было ли, у повествующего барда желание увековечить «молодого человека» от великодушия или последней надежды, что их братские отношения восстановятся, сказать трудно. Но, когда бард почувствовал, что отношения не восстановятся написал эти проникновенные строки:

«Прощай, твоё мастерство слишком дорогое для обладанья мной» (87, 1), в начале сонета 87.

«Так, ты приснился мне, словно сон льстивый длясь,

Во сне король, но пробудившись — нет ничего» (87, 13-14).

И в завершении сонета 87, читателю раскрывается жизненный путь автора, наполненный горечью потерь и разочарований через персональный опыт гения драматургии. Надежды на ребрендинг отношений с юношей, так необходимый, в качестве вдохновителя и верификатора при написании новых произведений были полностью разбиты. Вполне возможно, что это был всего лишь, «интеллектуальный выпендрёж», о котором ещё много веков будут рассуждать критики.

Семантический анализ сонета 84.

С первых строчек, повествующий задаётся риторическим вопросом, далее он использует риторический приём — рассуждение, где бард делится своим персональным опытом, через который он прошёл в видении любого «пишущего».

— Но для кого оно было предназначено?

Конечно же поэту-сопернику, но если читатель откроет мой анализ и перевод на русский язык сонета 86, то обнаружит, что основных реальных кандидатов на роль поэта-соперника оказалось два, это Самуэль Даниель и Кристофер Марло.