Читаем Уильям Шекспир сонеты 110, 9, 10. William Shakespeare Sonnets 110, 9, 10 полностью

Для понимания метафизически мироустройства не доступа всем подряд, по причине того, что в таком случае будет потеряна его сакральное предназначение. Включающее в себя месседжи самих притч «пёстрого шута» людям, живущим в окружении таких пороков, как: зависть, гордыня, лицемерие, хвастовство, обжорство, а также прочие излишества.


В ходе рассмотрения слова «пёстрый», «motley» в широком понимании требовалась, куда более развёрнутая интерпретация этого понятия. Абсолютно невозможно было обойти вниманием тот факт, что профессия придворного «пёстрого шута» предусматривала предоставление монархом придворному шуту его основной «привилегии» — это «полного карт-бланша» на публичное выражение сарказма в его притчах и шутках для изобличения пороков окружающего мира, включая присутствующих при дворе персон.


(Примечание от автора эссе: «карт-бланш» — фразеологизм из французского языка и обозначающий полную свободу действий в принятии решений. В современном обществе это выражение ассоциируется с возможностью действовать без ограничений. С юридической точки зрения карт-бланш — это предоставление расширенных возможностей, а также полных прав на принятие решений для действий в конкретной сфере деятельности. Применение данного термина в творческой деятельности может означать «карт-бланш идей», то есть дающий полную свободу действий по воплощению творческих идей и концепций. Оборот речи «carte blanche», при дословном переводе с французского: «белая карта» или «пустая, то есть не заполненная карта». Первоначально, так называли чистый бланк, подписанный некой высокопоставленной персоной, который предоставлял другому лицу возможность заполнить этот бланк текстом, какой был бы ему угоден).


Краткая справка.


«Пёстрый» («Motley») — это традиционный костюм придворного шута, пёстрого дурака или персонажа, типа «комеди дель арте» («commedia dell'arte»). Арлекин носил одеяние «пэчворк», состоящее из красных, зелёных и синих лоскутов ромбической формы, до его времени оставшись основным мотивом в индустрии развлечений.

Как правило, шут, «jester», придворный шутник или «ряженный» балагур — являлся членом клана суверена, либо монарха, нанимаемый на бессрочной основе для развлечения приглашённых придворных по случаю мероприятий королевского двора. Шуты также были бродячими артистами, которые развлекали простой люд на ярмарках и городских рынках, и эта деятельность продолжается до наших дни, когда шуты выступают на мероприятиях с сугубо исторической тематикой. Исходя из описания и исторических изображений считается, что шуты, в частности на подмостках театров, обычно носили яркую одежду и эксцентричные шляпы с пёстрым рисунком в периоды пост классической эпохи, и Ренессанса.


Шуты развлекали гостей, используя самые разнообразные навыки: основными из них были пение, музыка и рассказывание историй, но многие также использовали акробатику, жонглирование, рассказывание притч и шуток на основе каламбуров, стереотипов и имитаций, а иногда выполнение «магических» трюков. Большая часть выступления шута представляла собой пантомиму с элементами юмора, а иногда сатиры, наполненной сарказмом. Многие шуты в устной форме рассказывали злободневные истории о людях или событиях, уже известных зрителям, сопровождая их пением и игрой на музыкальных инструментах. Бубенцы, подвешенные на одеянии «пэчворк» играли незаменимую роль в создании образа шута, так как они звенели при каждом его движении. Таким образом, они служили для привлечения внимания зрителей на ключевые фразы, играющие решающее значение для понимания глубокой притчи шута, пронизывающей ироническим сарказмом скрытые пороки нравов людей и общества иди конкретной персоны в целом.


Современное употребление английского слова «jester», «шут» вошло в обиход только в середине 16-го века, во времена династии Тюдоров. Этот термин происходит от более древней формы «gestour» или «jestour», изначально имевшей корневую основу из французского языка, что означало «storyteller», «рассказчик» или «minstrel», «менестрель». В качестве других подобных по смыслу терминов более раннего периода могли служить: «fol, «disour», «buffoon и «bourder».


— Можно ли, в данном контексте сравнивать слово «менестрель», «minstrel» со словом «пёстрый», «motley» наравне, как абсолютно равнозначные?


— Ни в коем случае, нет!


Перейти на страницу:

Похожие книги

История Петербурга в преданиях и легендах
История Петербурга в преданиях и легендах

Перед вами история Санкт-Петербурга в том виде, как её отразил городской фольклор. История в каком-то смысле «параллельная» официальной. Конечно же в ней по-другому расставлены акценты. Иногда на первый план выдвинуты события не столь уж важные для судьбы города, но ярко запечатлевшиеся в сознании и памяти его жителей…Изложенные в книге легенды, предания и исторические анекдоты – неотъемлемая часть истории города на Неве. Истории собраны не только действительные, но и вымышленные. Более того, иногда из-за прихотливости повествования трудно даже понять, где проходит граница между исторической реальностью, легендой и авторской версией событий.Количество легенд и преданий, сохранённых в памяти петербуржцев, уже сегодня поражает воображение. Кажется, нет такого факта в истории города, который не нашёл бы отражения в фольклоре. А если учесть, что плотность событий, приходящихся на каждую календарную дату, в Петербурге продолжает оставаться невероятно высокой, то можно с уверенностью сказать, что параллельная история, которую пишет петербургский городской фольклор, будет продолжаться столь долго, сколь долго стоять на земле граду Петрову. Нам остаётся только внимательно вслушиваться в его голос, пристально всматриваться в его тексты и сосредоточенно вчитываться в его оценки и комментарии.

Наум Александрович Синдаловский

Литературоведение