Уилл Грейсон, Уилл Грейсон (ЛП)

У меня было ясное чувство, что появился флирт. Сейчас, не поймите меня неправильно. Я наслаждаюсь флиртом настолько, насколько и другой парень, при условии, что другой парень неоднократно видел своего лучшего друга разбитым из-за любви. Но ничего не нарушает правил молчания и беспокойства, даже флирт- за исключением, возможно, этого очаровательно ужасного момента, когда вы действуете перед флиртом, тот момент, когда вы запечатываете горе поцелуем.

Здесь должно быть третье правило, на самом деле:

1. Заткнись.

2. Не беспокойся слишком много.

И 3. Никогда не целуй девушку, которая тебе нравится.

Я, немного времени спустя: Как много натуралов в АГиГ?

Джейн: Только ты.

Я смеюсь и чувствую себя дураком за мысль о флирте. Джейн просто умная, элегантная девушка с очень кудрявыми волосами.

И все это привело к этому: на следующий день в 15:30, во время звонка с 8 урока, и на наносекунду я чувствую жжение эндорфинов по всему моему телу, которые обычно означают, что я успешно пережил очередной школьный день без приключений, но потом я вспоминаю: день еще не закончен.

Я тащусь вверх по лестнице, в то время как поток людей льется вниз, на пути к выходным.

Я подхожу к кабинету 204А и открываю дверь. Джейн сидит, отвернувшись от меня и поместив свой зад на столе, а ноги на стуле. Она была одета в бледно-желтую футболку, и когда она наклоняется, я вижу небольшую часть ее спины.

Тайни Купер разлегся на небольшой ковровой дорожке, используя свой рюкзак в качестве подушки. На нем узкие джинсы, которые выглядят прямо как джинсовая колбасная оболочка. Сейчас мы втроем находимся в Альянсе Геев и Гетеросексуалов.

Тайни воскликнул: "Грэйсон!"

"Это Клуб Ненавистников Гомосексуалов, верно? "

Тайни смеется. Джейн просто сидит, по-прежнему ко мне спиной, читая. Мои глаза возвращаются к спине Джейн, потому что их нужно куда-то деть.

Тайни говорит: "Грэйсон, ты забил на свою асексуальность?"

Джейн разворачивается в тот момент, когда я бросаю взгляд в сторону Тайни и бормочу: "Я не асексуален, я безотношенен".

Тогда Тайни обращается к Джейн: "Я имею в виду, это ведь такая трагедия, правда? Единственная хорошая вещь в Грэйсоне- это то, что он восхитителен, а он все это время избегает свиданий".

Тайни нравится подначивать меня. Он делает это просто ради удовольствия - выводит меня из себя. И это работает. "Заткнись, Тайни".

"Я о том, что не вижу этого в тебе, - говорит он. - Ничего личного, Грэйсон, но ты - не мой тип. А. Ты не уделяешь достаточно внимания гигиене. Б. Все это дерьмо, которым ты загоняешься, - дерьмо, совершенно меня не интересующее. В общем, Джейн, полагаю, мы можем согласиться с тем, что у Грэйсона хорошенькие руки".

Джейн выглядит немного запаниковавшей, поэтому я вмешиваюсь, избавляя ее от необходимости говорить: "Ты выбрал наилучший способ запасть на меня, Тайни".

"Я бы никогда не запал на тебя, потому что ты - не гей. И, кстати, парни, которым нравятся девушки, по природе своей непривлекательны. Зачем вообще влюбляться в кого-то, кто не может ответить тебе взаимностью?"

Вопрос риторический, и если бы я не пытался заткнуться, я бы ответил: "Ты влюбляешься в того, кто не может ответить тебе взаимностью потому, что безответная любовь может выжить тем путем, которым некогда ответная не смогла".

Спустя мгновение Тайни подает голос: "Гетеро-девушки думают, что он милый - это все, что я могу сказать". А затем я в полной мере осознаю степень происходящего безумства. Тайни Купер притащил меня в АГиГ, чтобы свести меня с девушкой.

Что, конечно же, идиотизм, всю полноту и многозначительность которого может объяснить только учитель английского. В конце концов, Тайни, все-таки, затыкается, после чего я начинаю смотреть на свои часы и думать о том, действительно ли это то, что происходит на собраниях АГиГ - мы втроем сидим в тишине около часа, наверное, лишь порой Тайни Купер наполняет комнату своими неуместными комментариями, что делает пребывание здесь токсически-некомфортным, а потом, под конец, мы собираемся в кучу и кричим: "ГЕИ ВПЕРЕД!", или что-то типа этого. Но потом приходят Гэри и Ник с какими-то ребятами, которых я с трудом узнаю, мужеподобной девушкой, одетой в гигантскую изношенную футболку, что свисает почти до ее колен, и этим учителем английского, мистером Фортсоном, который никогда не учил меня, что, возможно, причина того, почему он мне улыбается.

"Мистер Грэйсон, - говорит он. - Рад видеть Вас здесь. Я наслаждался прочтением Вашего письма редактору несколько недель назад".

"Самая большая ошибка в моей жизни",- отвечаю я ему.

"Почему же?"

Тогда встревает Тайни Купер: "Это долгая история, включающая в себя «заткнись и не парься»". Я лишь киваю.