Читаем Уинстон Черчилль полностью

Третье и, пожалуй, главное, управленческий стиль Черчилля носил реформаторский характер и всегда был нацелен на результат, множество результатов. За период работы в Министерстве торговли с июля 1908 года по август 1909 года им было представлено на рассмотрение правительства 12 подробных меморандумов с большим набором предложений практического характера. Благодаря ему был установлен минимальный размер оплаты труда, ограничивающий произвол со стороны работодателей; созданы биржи труда, облегчающие поиск работы; введено обязательное страхование, определяющее социальные выплаты безработным и на детей; улучшены условия труда и повышены нормы безопасности в угольной отрасли. В бытность главой МВД он занялся реформированием пенитенциарной системы с разделением политических и уголовных заключенных и сокращением сроков заключения (особенно для молодежи). Его возмущало, что за мелкие правонарушения молодые люди подвергались суровому наказанию, которое фактически ломало им жизнь. Особенно это распространялось на представителей рабочего класса, в то время как отпрыски высшего света, как правило, оставались безнаказанными. Благодаря усилиям Черчилля количество заключенных в возрасте до 21 года за десять лет сократилось с 12 до 4 тыс. Также он отменил обязательное тюремное заключение за неуплату штрафа, что в течение пяти лет привело к сокращению количества заключенных этой категории почти в 20 раз — с 95 до 5 тыс. человек (большая часть из них штрафовалась за пьянство). Заявляя в парламенте, что «отношение общества к преступности и преступникам определяет уровень цивилизованности страны»[81], Черчилль инициировал улучшение условий заключения с организацией на территории тюрем библиотек, проведением концертов и лекций. Также признавая неэффективность полицейского надзора за бывшими заключенными, когда трое из четырех преступников вновь оказывались за решеткой, Черчилль создал для этих целей специальное агентство, которое должно было стимулировать возврат к честной жизни отбывших наказание, оставляя полицейский надзор только для исключительных случаев.

Анализируя длинный перечень достижений Черчилля в этот период, нельзя забывать, что все перечисленные реформы были проведены в очень сжатые сроки. Министерство торговли Черчилль возглавлял всего 22 месяца, а МВД— и того меньше — 20 месяцев. Умение добиваться столь многого столь быстро характеризует нашего героя положительно, одновременно указывая и на его недостатки. Каким бы деятельным ни был Черчилль, для проведения полноценной реформы 20 месяцев недостаточно. Поэтому большая часть инициатив нашего героя была реализована другими политиками, которые не замедлили записать эти победы в свой актив. Например тот же Дэвид Ллойд Джордж. «Он практически полностью присвоил себе страхование по безработице, хотя я вложил в это дело много своих мыслей и сил», — жаловался Черчилль близким[82].

Сам Черчилль воспринимал поведение коллег стоически, считая, что все это «неважно, в море и так много хорошей рыбы». С позиции решения общей задачи и получения результата это, действительно, было неважно. Но этот пласт скрывал и более серьезные проблемы, с которыми нельзя было не считаться. Одного понимания, что нужно изменить, и одного желания претворить свои планы в жизнь явно недостаточно для получения результата. Несколько лет назад Черчилль сурово критиковал руководство Консервативной партии, указывая на социальные миазмы и подмечая отсутствие мер их устранения. Теперь ему были даны полномочия создать новую реальность. И он добился на этом поприще завидного успеха, но многое сделать все равно не сумел. Правильно ему однажды в годы Первой мировой войны сказал фельдмаршал Китченер: «Мы не можем вести войну так, как должны; мы можем вести ее только так, как можем»[83]. Это касается не только войны, любая сфера управления полна ограничений и издержек. Предлагаемые Черчиллем изменения затрагивали чьи-то права и вызывали чье-то сопротивление. Так, разработанный под его началом закон улучшения условий труда работников магазинов с сокращением рабочей недели с 80 до 60 часов и введением оплаты за сверхурочные вызвал недовольство владельцев магазинов. В процессе обсуждений изначальный замысел был настолько искажен и усечен, что в законе, по собственным словам Черчилля, «осталась одна макулатура». Хотя ему удалось добиться введения обеденных перерывов и одного выходного дня в неделю. Помимо сопротивления реализация инициатив сопровождалась задержками и проходила в условиях ограниченных ресурсов. Например, обсуждения схемы страхования от безработицы в 1908–1909 годах совпали с планами Адмиралтейства по строительству шести новых линкоров (тори хотели и того больше — восемь). Черчилль и Ллойд Джордж потребовали ограничить программу четырьмя линкорами, перераспределив средства от строительства оставшихся двух судов на социальные реформы. Возник конфликт. В итоге было принято компромиссное решение с закладкой четырех линкоров в 1909 году и еще четырех при необходимости.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары