Уиронда. Другая темнота (сборник)

– Андреа, привееет! – кажется, она очень рада тебя видеть. И тут же хмурит брови. – Ты такой бледный… Что-то случилось?

– Да, то есть нет… Нет.

Смех Ирен – просто бальзам на душу. Ты не знаешь, куда деваться от пристального взгляда ее прекрасных глаз.

– Так да или нет?

– Ну, утром живот немного болел, а теперь все нормально, – отвечаешь ты, расправив плечи и выпятив грудь колесом. На лице – твоя лучшая улыбка.

– Меня голыми руками не возьмешь.

– Но ты теперь не заглядываешь ко мне. Почему?

Ирен выглядит расстроенной. Она прикладывает бейджик к принтеру, и в декольте становится видна изрядная часть груди. Ты чувствуешь волнение внизу живота. Наверное, если бы Лучана увидела тебя сейчас, то обвинила бы во всех смертных грехах и вмазала ногой по яйцам, но эта картинка быстро стирается.

С доверительным видом ты подходишь ближе к коллеге. От Ирен пахнет вишней. Боже мой.

– Кто-то пожаловался, что я часто тут появляюсь. И шеф устроил мне такую головомойку…

– Да не может быть!

– Клянусь! Мне нельзя больше получать замечания…

Она понимающе кладет руку тебе на предплечье, и ты проклинаешь куртку, которая мешает почувствовать прикосновение ее кожи к твоей.

– Конечно. Вот идиоты. Блин, жалко… В кои-то веки здесь появился парень моего возраста, а то обычно – одни старперы… – Ирен взмахивает ресницами, как веером, и вся светится. – Что ж, зато после работы никто не может помешать нам выпить кофе или чего-нибудь покрепче, если хочешь…

Нет. Ты не хочешь. У тебя есть Лучана. Ты не можешь. Скажи ей.

Это не так просто. Ты стараешься не проявлять особого энтузиазма, но и не готов закрыть дверь – а вдруг когда-нибудь она приведет тебя в райские сады? Кто ж знает, как все сложится.

– Конечно, почему бы и нет, – отвечаешь ты, выходя из офиса вместе с Ирен и немного краснея.

– Отлично!

Ты чувствуешь себя дерьмом, но в последнее время Лучана ничего не сделала для того, чтобы у тебя не возникло желания завести интрижку на стороне – она лишь жалуется, какое все дорогое и как сложно найти работу. Почему она всегда такая нервная? Когда вы трахались в последний раз?

– Ну, тогда пока. До встречи.

На стоянке Ирен целует тебя на прощание в щеку. Ты смотришь ей вслед, эластичные джинсы так обтягивают ягодицы, что совершенно непонятно, как она может в них ходить. Ее запах, аромат секса и сладостей все еще щиплет нос.

Я бы такое с тобой сделал, шикарная задница… – эту мысль ты не можешь ни остановить, ни контролировать. – Затрахал бы до полусмерти, Господи прости.

На стоянку обрушивается порыв ветра, принося с собой пыль и листья, пахнущие медью и осенью. Огромное солнце закатывается за каменистую гриву далеких Альп, зависает на мгновение, и острые языки его пламени, зализывающие след самолета, невольно притягивают взгляд.

Вечереет. Ты садишься в Ford Fiesta, где отвратительно воняет кокосовым ароматизатором.

Шоссе, забитое внедорожниками, грузовиками и легковушками, как огромная река, медленно тащит тебя по течению к дому. В неисправном динамике крутится песня Ricchi e Poveri…

Ты устал и хочешь спать; слава богу, впереди выходные, ты уже распланировал их почти в соответствии с канонами Уго Фантоцци: в субботу заниматься всякой хренью, посмотреть кино, может, сходить в пиццерию под окнами, потрахушки (надеюсь!); в воскресенье – встать поздно, а потом, после обеда, посмотреть футбол, выпить пива и все такое.

Ты надеешься, что Лучана будет в хорошем настроении. И не потащит в Ikea. Может, тоже захочет расслабиться. А еще лучше – уйдет куда-нибудь погулять с подругами.

Но дома тебя встречают ледяной поцелуй и холодные глаза – она явно не в духе.

– Привет, любимая. Как твой день? – ты пытаешься разрядить обстановку.

– Пфф, ничего хорошего. Сходила в три фирмы, без толку.

Она дуется, словно обиженный ребенок, вокруг глаз – темные круги. После того, как вы съехались, она подурнела, перестала за собой следить? Или это тебе только кажется?

Прекрати думать о заднице Ирен.

– Эй, ничего страшного, – ты выжимаешь свою лучшую улыбку. – Нужно просто поискать еще немного.

Лучана колет тебя взглядом.

– Ага, конечно, тебе легко говорить… У тебя-то есть работа, хотя бы стажировка…

Приехали. Как же это задолбало. Если не перестанешь жаловаться, что не можешь найти работу, я тебя с балкона скину, ей-богу. Полетишь у меня с четвертого этажа вверх тормашками, понравится тебе, как думаешь?

Ты не хочешь ссориться.

Совсем не хочешь.

Но вы ссоритесь.

И очень сильно.

* * *

Вы бросаете друг другу громкие обвинения, как много лет назад, когда были почти детьми.