Уиронда. Другая темнота (сборник)

От веток отходило множество побегов, которые, причудливо заплетаясь, тянулись к небу.

И даже косые лучи света, сумевшего пробраться сквозь кроны, казались странными. Как будто живыми, как будто были частью удивительных растений.

Волшебные деревья занимали всего пару десятков квадратных метров леса, а дальше высились обычные буки, к концу весны уже успевшие одеться пышной листвой.

Он подошел к жене, несколько секунд следил за ее руками, которые шарили по карманам в поисках смартфона, а потом прислонился к валуну и выдохнул.

– Твою мать!

Он смотрел, как веточки сплетались между собой, образуя полнейшую неразбериху коры и листьев, закручивались под совершенно невероятными углами, но не ломались; раскрыв рот, разглядывал клубок корней, которые вылезали из земли, как грязные щупальца гигантского древовидного осьминога, тянущиеся к небу; удивлялся кустам, чьи спутанные ветви были чрезвычайно похожи на стадо овец; вздрогнул от изумления, заметив два бука в наростах и утолщениях, которые переплелись между собой и поразительно напоминали мужчину и женщину, сжимающих друг друга в отчаянном объятии или сливающихся в экстазе греховного наслаждения; и отшатнулся, когда с закрученной спиралью ветки вспорхнула птица со слишком большим количеством перьев и крыльев.

– Потрясно! – воскликнула Мириам, подходя к деревьям. Она держала телефон перед собой, как щит, и фотографировала, не переставая. – Они словно… ненастоящие. И растут только с одной стороны, – она протянула руку, чтобы потрогать кору скрученного дерева, но вдруг почувствовала взрыв боли в нижней челюсти – такой внезапной и сильной, что не смогла сдержать стон.

– Тебе плохо? – спросил Марио, не поворачивая головы; казалось, он обращался не к ней, а к стволу ближайшего дерева, сучковатому и разветвляющемуся на множество побегов. Он не мог заставить себя оторвать взгляд от ветки, на которой несколько секунд назад сидела птица. За эти мгновения дерево стало другим: завитушек прибавилось, и они закрутились плотнее, а может, все это ему просто кажется?

– Больно… очень. Обезболивающие перестали действовать… – Мириам принялась торопливо рыться в сумочке. – Вот дерьмо… Медсестра дала мне пару таблеток, но я, видимо, забыла их в клинике.

– Давай посмотрим еще немного и пойдем обратно, а там у фургончика чем-нибудь перекусим, – предложил он, забираясь под низко нависающую над тропинкой ветку бука, который изогнулся так, что верхушкой почти касался земли, напоминая перевернутую букву U. – Невероятное место… Как они могли такими вырасти?

– Не знаю. Ты об этом ничего не читал в интернете? – спросила она, массируя щеку. Жжение. В деснах.

– Не помню точно, я просто глазами пробежался. Электромагнитные поля, энергия в почве… Образования на стволах, фантастические истории об НЛО…

– Лес как в сказке. Только нечистой силы не хватает.

– Ага… ага, – подтвердил Марио: конечно, это место очаровывало, но оно казалось ему каким-то чужим, неправильным.

Интересно, почему лес Хойя-Бачу не стал знаменитым? Почему о нем почти не говорят? При вспышках смартфона своей жены он осторожно ходил между деревьями, разглядывая их подобно натуралисту: да, это деревья, самые настоящие, но как будто переделанные из обычных, трансформированные, словно кто-то взял фигурку из глины и придал ей новую форму.

Этому должно быть научное объяснение. Прежде чем уехать учиться в университет Турина, за время своего детства, проведенного в пьемонтской деревушке, он понял, что Природа может создавать совершенно невероятные чудеса, нечто, нелогично отклоняющееся от нормы. Он прекрасно помнил, как однажды утром их корова родила теленка с двумя головами. Точнее, с головой, которая была совершенно нормальной, и еще половиной – просто торчащим из холки куском черепа без шерсти, с одним глазом.

Словно бедное создание хотело раздвоиться, разделиться. Или наоборот, два теленка пытались слиться воедино в материнском чреве, но результаты оказались плачевными. Чем-то похоже на эти деревья… А этот глаз видел? Интересно, что он видел?

– Ну и мысли тебе в голову лезут, – прошептал он зарослям кустов, а у самого так и стоял перед глазами отец в коровнике.

Тридцать лет назад.

С дымящейся винтовкой в руках.

У его ног на окровавленной соломе лежит теленок-уродец с дырой в голове.

Вот так, но в какой из двух голов?..

Хватит!

Его затошнило, закружилась голова – наверное, от голода, решил Марио. Он перепрыгнул через отломанную ветку и вышел из зарослей к жене, разглядывающей снимки в телефоне.

– Который час? Хорошие фотографии получились?

– Смотри-ка, уже почти двенадцать! Я и не заметила. Да. Вот здесь свет… очень удачный, – она показала ему несколько кадров. – Приду на работу – удивлю коллег!