Уйти красиво

— Когда я выехал от Ларисы, было еще довольно светло, сейчас ведь темнеет поздно. Отъехал довольно прилично… Да, точно, самое любопытное, что я видел Ковтуна в районе Волчков — это поселок километрах в пяти от Хохловки. Значит, он шел не от платформы. Вопрос — откуда, не от самой же Москвы топал пешком? Короче, еду я себе, смотрю, что за рожа такая знакомая, а это Мишаня Ковтун собственной персоной бредет по обочине в обычном своем состоянии. Короче, полутруп. Собственно, в другой кондиции я его никогда и не видел. Как-то мне попалась его фотография в пору его расцвета — совершенно другое лицо. Он опустился окончательно и бесповоротно…

Медников хотел сказать еще что-то, но его прервало какое-то странное треньканье, раздававшееся где-то совсем рядом. Медников сунул руку в карман и вытащил пластмассовый брусок сотового телефона, приподнял крышку и раздраженно произнес:

— Слушаю!

Похоже, в студии, которую они покинули, за время их беседы произошли некие изменения, о которых Медникова спешили уведомить.

— Ах, она все-таки изволила явиться? — ехидным тоном осведомился шоумен. — Могла бы уже не приходить, я бы запросто нашел кого-нибудь пообязательнее… Сначала напрашиваются, а потом начинают фокусы устраивать… Тоже мне Мадонна уездная! Ах, она в пробку попала! Ничего, ничего, теперь пусть она меня подождет.

Медников решительно прервал разговор по телефону и пожаловался Позднякову, точно единомышленнику:

— Господи, как мне надоели эти фифы, эти восходящие звезды, которых с каждым днем становится все больше и больше. Выучит такая бледная немочь два притопа, два прихлопа и начинает изображать из себя поп-идола. А ты вынужден их звать, потому что они, кстати, совершенно непонятно почему, нравятся публике…

Медников взгрустнул, того и гляди заплачет в манишку, жалуясь на тяжелую участь телеведущего, вынужденного иметь дело с необязательными и бесталанными кумирами бестолковых зрителей.

— Еще один вопрос, — вернул его к главной теме Поздняков. — Как вы думаете, Ковтун был очень зол на Ларису?

Медников заметно удивился:

— Да что там у него можно разобрать. Он же полностью деградировал и не мог думать больше ни о чем, кроме бутылки. Зол, не зол — так вопрос вообще не стоял. Он мог быть на нее зол, когда она не давала ему денег на выпивку, только в одном случае.

— Вы случайно не знаете, где его можно найти?

— Спросите что-нибудь полегче. Это же полностью разрушенная личность, шляется по занюханным пивнушкам, где ему еще по старой памяти нальют. Когда-то Лариса мне говорила, что он пропил свою квартиру, а зимует вроде бы у своей тетки где-то в Новых Черемушках, она живет там в «хрущобе». Впрочем, там сейчас, по-моему, идет бурное строительство, не исключено, что тетке предоставили новую квартиру.

— Может, тогда вы знаете, как связаться с женщиной, которая перепечатывала ее рукописи?

— Ну, это без проблем. — Медников достал из верхнего ящика стола записную книжку и переписал из нее на листок семь цифр. — Вот ее телефон. Сазонова Евгения Ивановна, очень исполнительная и интеллигентная женщина.

Медников не стал любопытствовать, зачем она понадобилась Позднякову. Опять затренькал его сотовый, и он ответил раздраженно:

— Ну иду, иду уже.

Направился к выходу, задержался у двери и спросил:

— Черт, неужели же все достанется этой старухе?

— Какой старухе? — не понял Поздняков.

— Ну, сводной сестрице Ларисы… Что ни говорите, а она и здесь мне подкузьмила. — Он обреченно махнул рукой.

— А меня кто-нибудь проводит? — спохватился Поздняков. — Один я из ваших лабиринтов не выберусь.

— Пойдемте в студию, оттуда вас проводит Нелли, ну, та девушка, что вас встречала.

Нелли слегка замешкалась, и Поздняков еще успел получить удовольствие от музыкального номера Алены Бураковской, выступавшей вместе с двумя здоровенными неграми. Она не просто пела, но еще и пританцовывала, причем движения ее смотрелись, на взгляд Позднякова, достаточно странно. Какие-то нелепые ужимки и дерганья — будто ей срочно приспичило, но она, мужественно преодолевая настоятельную физиологическую потребность, продолжала веселить зрителей из чувства долга. Ее чернокожие подтанцовщики в точности повторяли за ней ее замысловатые и на первый взгляд подозрительные па.

Поздняков уже послушно следовал за Нелли, а ему вдогонку неслись душераздирающие слова шлягера:

— «Это моя любовь, это моя любовь, что растекается в твоей крови, как доза героина, — а-а-а…»

ГЛАВА 12

Поздняков пилил на дубовской красавице «Вольво» по Ломоносовскому проспекту, то и дело останавливаясь на светофорах. При этом каждый раз по левому борту от него также кланялась, тормозя на красный свет, маленькая зеленая «Ока». На одном из перекрестков он рассмотрел, что за рулем «Оки» сидела шатенка лет тридцати и бросала в его сторону весьма красноречивые взгляды. Это так поразило сыщика, что он даже прибавил газу. Когда «Ока» осталась позади, он дал себе труд поразмыслить, по какому поводу ему строила глазки неизвестная автолюбительница.