Уютная душа

— Согласен, — кивнул Миллер, — но позвольте все же объяснить вам суть дела. — Он с отвращением поймал себя на том, что начинает изъясняться так же витиевато и подчеркнуто интеллигентно, как Максимов. — У больного рак легкого с метастазом в грудной отдел позвоночника. Профессор Колдунов считает, что опухоль операбельна. Я из того же доступа смогу сделать резекцию тел позвонков, заместить дефект участком костной ткани, взятой из гребня подвздошной кости, и стабилизировать позвоночник с помощью металлической конструкции. Случай представляется мне перспективным. Колдунов — активный хирург, работает и в грудной клетке, и в брюшной полости. Если наладить с ним сотрудничество, то можно провести целую серию операций у онкологических больных с метастазами злокачественных опухолей в позвоночник. Думаю, за год мы с ним наберем достаточно материала для программной статьи или даже небольшой монографии. Да, мне придется отлучаться к нему в клинику в рабочее время, но вы же понимаете, профессор, что это ради науки, — Дмитрий Дмитриевич тоже улыбнулся, — а значит, может рассматриваться как местная командировка. Но я даже не потребую оплаты транспортных расходов, хотя по закону и мог бы.

Максимов шутку не поддержал. Побарабанив пальцами по столу, он грубо сказал, что если так пойдет, то профессор Миллер скоро станет считать местными командировками и свои походы к любовнице, если эта любовница имеет медицинское образование.

— Ваша докторская диссертация была посвящена именно метастазам в позвоночник, — добавил он глубокомысленно. — Что за старые песни о главном? Или вы не можете написать монографию на основании материалов диссертации?

Миллер вздохнул. Криворучко, узнав о предстоящей операции, с энтузиазмом принялся бы обсуждать технические детали, предложил бы помощь… А что касается рабочего времени, Миллер так часто работал по вечерам и приезжал в клинику по ночам на срочные операции, что ему не хватило бы года отгулять сверхурочные, если бы они ему полагались. И что удивительного в том, что он продолжает изучать метастатические поражения позвоночника? Ясно же, что люди лучше всего развивают те научные направления, в которых наиболее компетентны. Но самым неприятным было другое: тот факт, что помощи Миллера ждал тяжело больной, страдающий человек, вовсе остался за периметром сознания Максимова.

Сейчас все чаще больницы переименовывают в клиники и медицинские центры. Может быть, для того, чтобы в названии не присутствовало слово «боль»? Ведь так легче забыть о том, что пациенты мучаются и страдают, и смотреть на них только как на источник денег и материал для научных статей…

— Допустим, Дмитрий Дмитриевич, я вас отпущу. И буду регулярно отпускать к Колдунову по первому его зову. Вы наберете материал для монографии. Дальше что?

— В каком смысле?!

— В таком, что все операции будут сделаны не у нас, а в колдуновской фирме. И основной операцией пойдет не ваша, а его, поскольку метастаз — не самостоятельное заболевание, а следствие онкологического процесса. Значит, главным автором монографии будет он, вторым, как водится, его первый ассистент, а вам найдется место в конце списка — сами знаете, никто не дочитывает его до конца. Или вы планируете написать две отдельные монографии — одна выйдет под названием: «Удаление злокачественных опухолей и метастазов в позвоночник», а другая — «Удаление метастазов в позвоночник и злокачественных опухолей»?

«Нет, я был к нему несправедлив! — поразился Миллер. — Это прирожденный руководитель, зрящий в самый корень проблемы! Правда, мы с Колдуновым как-нибудь разберемся с авторскими правами и без него».

— Я сейчас забочусь только о ваших интересах, Дмитрий Дмитриевич, — продолжал «прирожденный руководитель». — Существует, дорогой мой, такое понятие, как интеллектуальная собственность. И это моя задача — следить, чтобы вы не растрачивали ее понапрасну. Ради Бога, если хотите — оперируйте, но только на нашей территории. Пусть Колдунов приезжает сюда. Я даже пойду на то, чтобы он получил гонорар напрямую, а не через кассу.

— Да он в принципе и бесплатно оперирует, если пациент небогатый.

— Ох, Дмитрий Дмитриевич, как хорошо вы думаете о людях…

— Видите ли, если после операций на позвоночнике основным требованием является горизонтальное положение и неподвижность, то после вмешательства на брюшной полости и грудной клетке пациенты требуют пристального наблюдения и ухода. Мы просто не знаем этих тонкостей — когда можно убирать дренажи, когда запускать кишки… Если мы будем брать этих пациентов на себя, у нас могут возникнуть проблемы с послеоперационным периодом.

Максимов встал и прошелся по кабинету. Они порядком накурили, и он открыл окно.

— Насколько я знаю Яна Александровича и его манеру оперировать, у его пациентов редко бывают проблемы с послеоперационным периодом.

Шутка была нисколько не смешной.

— Да, Колдунов берет больных, которым отказывают другие хирурги, но многие из них выживают, — строго сказал Миллер. — Я так и не понял, профессор, отпускаете вы меня завтра или нет?