Уютная, родная, сводная (СИ)

сильно он её в этот раз избил... Живого места не осталось, а что там бить-то,

путёвый цыплак, и тот больше весит. Вот пьянь-то! - В какой больнице? - ни жив,

ни мёртв, уточнил. - Не знаю, сынок, скорая увозила, свекровка ейная вызвала, я не расспрашивала. Спросишь - они и вовсе со свету сживут девку. Красивая она на свою беду, а Яшка пьянь последняя, поскорей бы бог его прибрал, да видать, такое отродье и там не нужно. Ты бы не приезжал больше, у тебя семья, жена -

уважаемый человек, мальчонка, а у них, может, и наладится, если ты мельтешить перед глазами не будешь, жили же до этого, прости, господи. - Всё знаете? Откуда только. - Так кто тебя не знает-то, милый? Город небольшой, ты фигура видная, а тут и вовсе деревня. И что девочка от тебя, тоже все знают. Яшка-то давно как мужик полный ноль, это и мать его говорит, а тут рожает Людка, да чернявую девчушку, отродясь у Агафоновых чернявых не было, а что она с тобой якшалась,

только ленивый не ведает, за то и бита. - Где Катя сейчас? - Так у Агафоновой, у свекровки, но ты туда не ходи, там девочку не обидят, присмотрят да накормят, а на пороге появишься, не жить Людке, свёкор-то психический у них, убьёт, и ведь не посодят даже. - Понятно, - просипел, борясь с тошнотой. - Не ходи к ним, не обидят они девочку, свекровка у неё баба жалостливая к животинам да ребятишкам. Найти,

в какой больнице Люда, не составило труда, там Бронислав натолкнулся на мать

Людочки, раньше срока состарившуюся женщину. - Пришёл? - накинулась она на него. - Обрюхатил, а теперь пришёл? - Я... - Головка от хуя ты, а не мужик!

Болтаешься туда-сюда, а она синяки носит. - Так пусть уходит, я всем обеспечу, -

уставился прямо на женщину. - У ребёнка семья быть должна, и отец. Яшка, какойникакой, а Катеньке отец, думаешь, легко без мужа-то, без отца детям? Как

Егорушка родился, так нас папаша их и бросил, всю жизнь на себе волоку. Теперь вот Егорушку схоронили, Люда замуж вышла, взял же порченую, не попрекнул сильно, и снова ты! Ещё и Катя... - Катя - моя дочь. - Яшкина она, а что родила от тебя, так не мудрено, женщине дитё нужно, а муж её бестолочный, вот она и сподобилась от тебя, но Яшкина Катерина, то и в документах указано. - И что же,

пусть этот «отец» бьёт, лишь бы был? - Да лучше битой ходить, чем совсем без мужика жизнь прожить и на себе волочь! А теперь уходи, уходи, пока я врачей не позвала или жену твою, она же тут работает. Будет разговоров ей, и за глаза, и в глаза. - Возьмите, - он протянул купюры, женщина выхватила и ловко спрятала в карман халата. - Пострадала из-за тебя, изверг, ты и плати, верно всё. Он платил,

Ира взяла под патронаж больную, Бронислав рассказал, готовый к разводу, но

Ирина только плечом повела. - Если ты решишь развестись, я возражать не стану,

Марика только жалко, но уверена, ты не бросишь его. - Не брошу, - подтвердил и вышел покурить, в доме был строгий Ирин запрет, Бронислав придерживался правил. - Знаешь, - через месяц сказала Ирина. - Она не уйдёт от мужа, никогда...

думаю, тебе надо отступить, оставить всё, как есть. - Не уйдёт? Такая любовь? -

криво улыбнулся. - Ну, любовь в браке не главное, - Ира долго смотрела на мужа. -

Живёшь не с любовью, а с человеком. - Да какой он человек, - махнул рукой. - Он подшился, мать заставила, когда трезвый - нормальный человек, ты только отступи,

дай ей жить. - Ты не знаешь, - про Катеньку Бронислав малодушно смолчал, не во всём можно признаваться жене. - Знаю, открой счёт, переводи туда деньги, надо будет - Люда снимет, но дай ей шанс... - Шанс, что он убьёт её? - Он подшился,

Боря, - от имени Бронислав вздрогнул, так называла его только Людочка. - Она просила тебя сказать это? - Да, она. Бронислав посмотрел внимательно на женщину,

ставшую его женой почти насильно. Та изменилась, сильно. Теперь у неё была модельная стрижка вместо длинной косы, идеальные брови и модный татуаж губ,

ухоженная, красивая, умная, с отличным чувством юмора и добрым сердцем. Жить бы, да и жить с такой, детей растить, дерево посадить, да не одно. Любить её,

верным быть, а не получается. Тянет его к Людочке, тянет она из него жилы, по одной, тонкими цепкими пальчиками, выворачивает наизнанку, до тошноты, рвоты,

бессонных ночей, воя в подушку. - Хорошо. Встал и ушёл из дома, прыгнув в машину, долго кружа по городу, потом снял какою-то девицу, молоденькую совсем,

неопытную, отвратительно хихикающую, и привёз в свою квартирку, где имел её всю ночь, выгоняя из себя пот и похмелье от своей любви. Утром он открыл счёт,

позвонил объявившемуся Богдану и рассказал ему всё, прося рассказать ему, «если что», Людочка обязательно с ним поделится бедой, если та с ней случится, и вернулся домой. Больше он жене не изменял. Не видел смысла. Ничем не удивить,

не обрадовать его бабы не могли, Ирина была достойна хорошей семьи и верного мужа, эта женщина достойна многого, и Бронислав был намерен это ей дать.

Работал, как проклятый, выстраивая хитрые схемы, всегда выигрывая, параллельно учась в торговом на экономическом факультете - чувствовал, не хватает знаний.