Уха из петуха

"Да что за мысли упаднические, да еще такой момент? — возмутился дебил. — У тебя гулянья под луной на носу, а ты тут о превратностях бытия заморачиваешься"

"Вообще-то и солнце-то еще не село" — отмахнулся Сергей и поднялся из-за стола, от души благодаря за очередную, насыщающую далеко не только желудок трапезу.

— Я на крылечке подожду, — негромко сказал он Лиле, осторожно покосившись на Антошку, но мальчик, похоже, даже не заметил особого тона и только воспользовался шансом тоже отпроситься и, порывисто еще раз обняв мужчину и пробормотав что-то торопливо-невнятно-благодарное, унесся, как ветер, на улицу.

Спустя минут десять Лилия вышла на крыльцо, и Сергей вскочил со ступенек, да так и завис от того, насколько же потрясающе выглядела она в простом бледно-голубом платье до колена и с распущенными волосами.

— Ты не сказал, какие у нас планы, и я не знала, как одеться, — чуть нахмурившись, пробормотала она, немного нервно одернув ткань на боку, и мужчина осознал, что момент его ошалелого молчания, очевидно, слишком затянулся и был истолкован неверно.

— Я… просто хотел погулять, если ты не против, — спохватился Сергей и подцепил кончики пальцев Лили своими, все еще подрагивающими.

"Скажи, что она сногсшибательна в этом платье, бестолочь. Язык, что ли, проглотил?"

— Есть тут какое-нибудь красивое местечко? — потянул он женщину к калитке. — То есть они все тут красивые, и ты красивая, просто… покажешь мне что-то особенное?

"Господи, да ты прямо мастер флирта и гуру комплиментов, — закатил глаза дебил. — Вроде раньше ты как-то получше был".

— Спасибо, — сказала Лилия, сбивая его с мысли.

— За что?

— За то, что назвал меня красивой, — с улыбкой ответила она. — Безумно приятно.

— Ну, это мне следует благодарить судьбу и матушку природу, — возразил Сергей. — Так куда идем?

— Есть одно местечко, популярное у местной молодежи. Считается очень романтичным.

— Ну, мы вроде тоже не сильно старые, так что веди, — Сергей уже уверенно взял Лилию за руку, надежно переплетая их пальцы, и вывел со двора.

Естественно, пока они шли по улице к окраине Апольни, им кто только на пути не попался, и их сцепленные, словно у влюбленных подростков, руки не ускользнули от любопытных взглядов охотно здоровавшихся местных жителей. В первый момент Лилия даже пыталась вырвать у Сергея свою ладонь, но он упрямо сжал ее, не выпуская и открыто транслируя всем встречным "мое, имею право" послание. Его почему-то прямо распирало от гордости из-за такого почти нарочитого демонстрирования наличия между ним и идущей рядом женщиной отношений, и наплевать, насколько это выглядело примитивно или не по-взрослому.

Едва они вышли за околицу и последний забор скрылся из виду, Сергей, не в силах больше ждать, резко остановился и развернул Лилию к себе, прижимаясь порывисто и немного неуклюже, утыкаясь лицом в пахнущие солнцем, свежестью, сладкой уютностью волосы. Ощущение от этого контакта оказалось таким шокирующе-приятным, что он нисколько не элегантно фыркнул и рвано засопел, бесцеремонно сжимая и оглаживая сводящие с ума изгибы, вдыхая, жадно глотая исключительный и неповторимый аромат, от которого в голове становилось так легко, пусто, жарко.

— Нетерпеливый, — смеясь, не всерьез упрекнула Лиля, охватывая его шею, ероша волосы на затылке и прижимаясь губами к его подбородку.

— Да сколько же терпеть-то можно, — возразил Сергей, запутываясь пальцами в густых тяжелых прядях и суматошно тыкаясь губами во все, что попадалось по пути: гладкий лоб, прикрытые веки, покрытый золотистыми крупинками веснушек нос и щеки, и хрипло потребовал: — Дай. Сейчас же дай.

И Лилия охотно поддалась его нахальному притязанию, поднимая навстречу лицо, сталкивая их рты в торопливом, немного грубом поцелуе, вдавливая пальцы в его затылок, откровенно показывая этим жестом и своим тихим облегченным стоном, насколько и сама нуждалась в этой ласке. Они целовались сначала почти лихорадочно, взахлеб хватая воздух в кратких перерывах, будто кто-то вот-вот должен был их оторвать друг от друга, не дать упиться, насытиться, опьянеть совершенно, потеряться в их совместном невыносимо желанном безумии. Суматошно трогающие горящие тела руки сталкивались, мешая и усиливая все ощущения многократно, переплетались и запутывались, вызывая смех и стоны, прерываемые и заглушаемые все новыми касаниями губ и языков. Чуть позже поцелуй стал из бесконтрольно-голодного тягуче-чувственным, а прикосновения замедлились, превращаясь в осознанно-ласкающие, уже на грани сексуального поддразнивания, и Сергею пришлось собрать все силы, чтобы отстраниться.

— Если мы не пойдем дальше прямо сейчас, то придется срочно искать более укромное место, Лиль, — честно признался он голосом прокуренного пропойцы.

"Был бы умный, взял бы, что само в руки плывет, и сейчас, и потом, — горестно вздохнул сквозь тяжкое дыхание дебил. — Но ты на всю голову влюбленный дурак. И я такой же сбоку-припеку".