Уха из золотой рыбки

– Вас не затруднит подождать у телефона? – спросила хозяйка.

– Нет, конечно.

– Инга, – донесся до меня возглас, – немедленно ступай в мою спальню…

Через несколько минут Малика Юсуповна сообщила:

– Ваша безделушка у меня.

– Ах, боже! – Я старательно принялась изображать радость. – Просто замечательно! Честно говоря, я боялась, что обронила «Шопард» в саду, там никогда не найти крошечную штучку.

– Я бы велела садовнику просмотреть каждую травинку, – засмеялась Малика Юсуповна, – иначе бы полжизни потом чувствовала себя виноватой перед вами.

– Но вы-то здесь ни при чем!

– Все равно, вещь-то потеряна на моей территории. Скажите адрес, по которому прислать часы.

– А если я сама подъеду за ними? Или уже поздно? Вы, наверное, ложитесь спать?

– Что вы, – засмеялась Малика Юсуповна, – в это время жизнь только начинается. Да мне раньше трех и не заснуть ни за что.

Я включила зажигание и понеслась по известному адресу.

В жизни Малика Юсуповна оказалась еще более некрасивой, чем на фото. Ростом она была ниже меня, ее стройная, даже худощавая вверху фигура книзу расширялась и заканчивалась довольно крепкими короткими ногами, напоминавшими о предках дамы, скакавших на лошадях. Лицо не отпугивало, карие глаза и ровно очерченные брови смотрелись даже приятно, но кожа выглядела нездорово-желтой, а нос был покрыт крупными порами. Вот волосы вызывали восхищение: густые, тяжелые, иссиня-черные, они блестели в свете люстры, словно лакированная поверхность. Впрочем, может, пряди и в самом деле были сбрызнуты специальным средством, придающим локонам здоровый вид.

Меня провели в гостиную, угостили чаем. Я нацепила свои часы вновь, и мы с Маликой Юсуповной принялись болтать ни о чем. Спустя полчаса обнаружили кучу общих знакомых и прониклись друг к другу симпатией. Наконец, сочтя момент подходящим, я воскликнула:

– Вам не скучно одной в огромном доме?

Малика Юсуповна улыбнулась:

– Ну, во-первых, больше всего на свете я люблю одиночество, а во-вторых, поздно приезжаю с работы.

– Вы ведь художница?

– Да, – кивнула хозяйка, – портретист. Недавно прошла моя выставка в галерее «Рад».

– Но разве живописцу нужно ездить в присутствие? – Я прикинулась идиоткой.

Малика улыбнулась:

– Картины не падают с неба, их надо нарисовать, поэтому я частенько провожу в мастерской по двенадцать часов. Может, вам покажется странным подобное заявление, но успех творческого проекта на девяносто процентов зависит от трудолюбия.

– У вас такой чудесный дом, отчего же не писать тут?

Малика спокойно налила себе еще чашечку кофе. Очевидно, у дамы нет никаких проблем со здоровьем, если поздним вечером она позволяет себе наливаться арабикой.

– Конечно, оборудовать тут мастерскую не составило бы никакого труда, – пояснила она, – но я уже говорила, что пишу портреты, причем очень часто не на заказ. Запечатлеваю на холсте интересные лица. Иногда езжу по городу и рассматриваю толпу, вдруг мелькнет кто-нибудь с неординарной внешностью. У меня сейчас задуман цикл работ под общим названием «Посмотри на современника». Дом наш, как видите, в коттеджном поселке, добраться сюда можно лишь на машине, поэтому, чтобы мои модели не отказывались позировать, пришлось покупать еще квартиру в центре Москвы, рядом с метро, на Александровской улице.

– Ясно, – протянула я, – и вы целыми днями трудитесь?!

– Да.

– Но это же ужасно!

– Почему? – засмеялась Малика.

– Неужели вы не можете позволить себе работать не пять дней в неделю, а меньше, ну, допустим, два.

Хозяйка откинула назад копну волос.

– Я стою у мольберта не пять, а семь дней в неделю.

– Как? И в субботу с воскресеньем тоже?

– Конечно.

– Но зачем? Ведь не из-за денег же! Представляю, как вы устаете.

– Наоборот, во время работы я отдыхаю.

– Такого просто не может быть!

– Вы кто по профессии? – спросила Малика.

– Преподаватель французского языка, – ответила я, – мне нравилась моя специальность, но, как только выдалась возможность, я мгновенно бросила преподавать.

Малика вытащила длинную тонкую сигарку.

– У вас есть что-то такое, ну, что вы любите делать больше всего?

«Расследовать запутанные детективные истории», – хотела было выпалить я, но вовремя схватила себя за язык и выдала наглую ложь:

– Обожаю готовить, скупаю все книги по кулинарии!

– А я обожаю пачкать красками холст, – усмехнулась хозяйка.

– Но иногда же хочется развеяться, сходить, к примеру, в ресторан…

– Мне нет.

– Бог с ним, с кабаком, в театр, консерваторию, за границу съездить…

– Уже неинтересно, побывала везде!

– В конце концов, просто в баню сбегать с близкой подругой.

– У меня их нет.

– Друзей?

– Да, – кивнула Малика, – знакомых толпа, в основном у мужа, он крайне общительный человек, а я слегка аутична.

– Совсем-совсем нет подружек?

– Ни одной, – покачала головой она, – да они мне и не нужны, мольберт, кисти и краски – вот мои лучшие друзья.

– И каждый день…

Малика Юсуповна поправила бесчисленные браслеты, болтающиеся у нее на запястьях.

– Я живу по четкому расписанию. Ровно в одиннадцать утра приезжаю в мастерскую и нахожусь там до девяти вечера.

– Не выходя на улицу?

– А зачем мне выходить?