Уха из золотой рыбки

– Как к тебе попала записка? – накинулась я на Клаву.

– Я работаю в СИЗО.

– Кем?

– Контролером.

– Там надо проверять билеты? – изумилась я.

Клава рассмеялась.

– О господи, нет, конечно. Я занимаюсь совсем другим делом, зарплата крохотная, вот и приходится подрабатывать, малявы иногда ношу, ну еще там, по мелочи. Я женщина честная, с оружием, бухаловом и ширяловом не связываюсь.

– Зачем она на нее напала! – Я никак не могла успокоиться.

– Кто ж знает! – пожала плечами Клава. – Неволя довела, тяжело на зоне. Даже если не бьют и не издеваются, все равно невмоготу, уж поверь. Зона она и есть зона, проклятое место.

Я схватила Клаву за плечо:

– Устрой мне свидание с Ликой.

– Могу, конечно… Свиданка не через меня, этим другие занимаются. К тому же Лика находится под следствием, значит, разрешение может дать только следователь.

– Мне Лику не увидеть?

– Отчего же? Устрою встречу, но придется заплатить дорого – долларов триста возьмут, не меньше.

Я вытащила зеленые купюры.

– Возьми и отдай кому надо.

– Хорошо, – деловито кивнула Клава, – ты телефончик-то свой не выключай. Позвоню и скажу, в какой поток завтра попадешь. Скорей всего, на двенадцать пристроят.

Договорившись с Клавой, я поехала на вокзал. В голове метались шальные мысли. Что произошло с Ликой? Отчего она налетела на служащую? Ликуся способна устроить истерику. Я совсем бы не удивилась, узнав, что она переколотила стекла в бараке, ну не справилась с характером и дала волю рукам. Хотя мне почему-то кажется, что в неволе Лика должна была, простите за идиотский каламбур, сидеть тише воды ниже травы. На нашем свидании она казалась очень напуганной, подавленной и изо всех сил старалась вести себя по правилам. Когда в комнату, где проходила встреча, заглянул какой-то солдатик, Лика моментально вскочила со стула и бойко отрапортовала:

– Твердохлебова, пятый отряд, нахожусь на разрешенном свидании.

То есть она безукоризненно выполняла правила, надеясь хорошим поведением заслужить досрочное освобождение. Ну не могла Лика напасть на женщину в форме! Вот взять веревку и пойти в туалет… Или попытаться порезать себе вены, но кидаться на сотрудницу колонии?..

На площади перед вокзалом кипела бурная жизнь. Я дошла до подземного перехода и спросила у старухи, держащей в руке вязаные носки:

– Бабушка, где Дима Кулак?

Старушка прищурила хитрые глазки.

– Хто?

– Дима.

– Какой?

– Кулак.

– С таким фамилием, дочка, никого не знаю.

– Это кличка, Кулак.

Бабуся сунула носки в сумку.

– Ступай себе, коли покупать ничего не хочешь. Придумают же люди от безделья незнамо чего! Кулак!

– Он вас охраняет.

– Меня?!

– Ну, всех тут…

Старушонка хмыкнула:

– Во сказала! Здеся одни обиральщики, только и норовят чего отнять!

Поняв, что от этой старухи ничего не добиться, я обратилась к следующей и вновь натолкнулась на полнейшее нежелание рассказывать что-нибудь о юноше. Обойдя строй бабусек, я подалась к входу в метро, наткнулась там на смуглую женщину неопределенных лет, замотанную в цветастые тряпки, и попросила:

– Помогите найти Диму по кличке Кулак, он тут за порядком следит.

Беженка втянула голову в плечи и пробормотала что-то непонятное.

– Простите, не расслышала.

Женщина подняла на меня темные глаза.

– Русский нет. Моя не знай. Дай денег, ребенок болен. – Последняя фраза была произнесена чисто, без акцента.

Постояв в растерянности, я прошла к остановке такси, повертела головой в разные стороны, увидела стайку беспризорников и подошла к ним.

– Ребята, где Павлуха?

– Лилипут, что ли? – хрипло спросил паренек в грязной полосатой шапке.

– Да, – обрадовалась я, – маленький такой.

– Ты его знаешь? – протянул мальчишка.

– Очень даже хорошо. Он тут неподалеку живет, с отцом-алкоголиком, и Лену видела, его… э… девушку.

– Ленки тут больше нет, – шмыгнула носом девочка, одетая в рваное, некогда бежевое пальто, – куда подевалась, не знаем.

– Мне она не нужна. Павлуха требуется.

– Ищи себе дальше, – сплюнул паренек в шапке и отвернулся.

– Где? – настаивала я.

– А зачем он тебе?

– Хотела дать ему заработать!

Мальчишка окинул меня быстрым глазом, на лице его появилась гадкая усмешка.

– Не по адресу явилась, ступай вон туда, где зеленый забор.

– Павлуха там?

– Найдешь нужное, – нехотя проронил мальчик.

Я обрадовалась и побежала в указанном направлении. Возле заборчика прохаживался парень лет двадцати пяти, похожий на полено, обряженное в кожаную куртку.

– Простите, где я могу найти Павлика?

Юноша общупал меня цепким взглядом.

– Павлика, говоришь?

– Да.

– Пошли.

Мы пролезли через дырку в заборе и оказались возле палатки, торговавшей шашлыками.

– Ахмед, – крикнул мой провожатый, – Павлика хотят!

Дверь распахнулась, появился мужчина с ярко выраженной восточной внешностью. Темные, слегка вьющиеся волосы были обильно покрыты гелем и блестели, словно кожа у жареной утки. Круглые карие глаза смотрели откровенно нагло, а на губах играла самая сладкая улыбка.

– Заходы, дарагая, – ласково загудел он, – будет тебе Павлик-шмавлик.