Уход в лес

Немца упрекают в том, что он не оказал достаточного сопротивления официальному насилию, и, скорее всего, упрекают справедливо. Он не знал ещё правил игры, и чувствовал угрозу, исходящую из тех зон, в которых никогда и не было речи об основных правах. Он всегда находился в положении между двух угроз: у положения «ни то, ни сё» есть как свои преимущества, так и свои недостатки. Едва ли замечали тех, кто погибал, в безнадёжной ситуации с оружием в руке защищая своих женщин и детей. Пусть их одинокая гибель станет известной. Это перевесит чашу весов.

Мы же должны размышлять о том, как сделать так, чтобы спектакль насилия, не встречающего отпора, не повторился.

29

Во время нападения вражеских армий, уход в Лес часто остаётся единственным средством ведения войны. Это касается, прежде всего, тех государств, которые плохо вооружены, или не вооружены совсем.

Как и в случае с церквями, Ушедший в Лес не спрашивает про оружие, насколько оно современное, сколько его в наличии, и есть ли оно вообще. Это всё важно на Корабле. Уход же в Лес можно совершить в любое время, в любом месте, и даже против значительно превосходящих сил. В подобном случае он тем более остаётся единственной формой сопротивления.

Ушедший в Лес – это не солдат. Он не знает ни солдатского строя, ни солдатской дисциплины. Его жизнь свободнее и суровее солдатской. Ушедших в Лес рекрутируют из тех, кто даже в безнадёжной ситуации решается бороться за свободу. В идеале, их личная свобода совпадает со свободой их страны. В этом состоит великое преимущество свободных народов, которые, чем дольше идёт война, тем больший перевес они получают.

На уход в Лес вынуждены также решиться те, для кого не остаётся другой возможности выжить. За вторжением часто следуют мероприятия, угрожающие значительной части населения: аресты, прочёсывания, запись в реестры, принуждение к труду и военной службе во вражеских войсках. Всё это толкает на открытое или тайное сопротивление.

Отдельная опасность заключается в проникновении преступного элемента. Ушедший в Лес не сражается по законам военного права, и всё-таки он не преступник. В той же самой мере его дисциплина не является солдатской, и этот факт, предполагает сильное непосредственное командование.

Что касается собственно места, то Лес, он повсюду. Лес есть как в заброшенных местах, так и в городах, где Ушедший в Лес живёт в подполье или под маской своей профессии. Лес как в пустынях, так и в маквисах. Лес как в отечестве, так и на любой другой земле, где можно вести сопротивление. Лес, прежде всего, в глубоком тылу самого врага. Ушедший в Лес не поддаётся чарам оптических иллюзий, и всегда видит в захватчике врага своей нации. Он знает о его концлагерях, загонах для угнетённых меньшинств, вынужденных ждать часа своей смерти. Он ведёт партизанскую войну на железнодорожных путях и дорогах, угрожает мостам, проводам и складам. Из-за него противник вынужден распылять войска на охранения и увеличение постов. Ушедший в Лес обеспечивает разведку, саботаж и распространение информации среди населения. Разбитый, он исчезает в труднодоступных безымянных местах, чтобы появиться снова, когда враг обнаружит свою слабость. Он несёт постоянные беспорядки, сеет панику по ночам. Он может парализовать целые армии, как это было с Наполеоновской армией в Испании.

Ушедший в Лес не располагает крупными боевыми средствами. Но он знает, как можно смелым налётом уничтожить вооружение, стоимостью в миллионы. Ему известны его тактические недостатки, его слабые места, его легковоспламеняемость. Он также располагает большей свободой в выборе мест нападений, чем регулярные войска, и действует там, где можно малыми силами нанести крупный ущерб – на перевалах, на путях сообщениях, проходящих через труднодоступные места, на пространствах, удалённых от баз противника. Любое наступление достигает той высшей точки, когда люди и средства становятся особенно ценными, поскольку их приходится доставлять на большие расстояния. И тогда на одного бойца приходится сотня тыловиков. И этот один боец и сталкивается с Ушедшим в Лес. Мы снова здесь возвращаемся к нашей пропорции.

Что касается международного положения, то оно благоприятствует уходу в Лес: оно создаёт соотношение сил, которое бросает вызов свободному действию. В Мировой гражданской войне любой агрессор должен считаться с тем, что содержать свои тылы ему будет становиться всё труднее. И каждая новая область, которую он получает, расширяет его тылы. Вместе с этим он должен прибегать к всё более жестоким средствам; это приводит к лавине репрессий. Противник придаёт большое значение подобному подтачиванию и его усугублению. Поэтому Ушедший в Лес может рассчитывать если и не на прямую помощь, то хотя бы на вооружение, снабжение и обеспечение со стороны какой-либо из мировых держав. Но он – не сторонник каких-либо партий.