Уходи и будь счастлива

Я была готова признать, что при виде Чипа и Тары я взволновалась. Но я не знала значения этого слова, пока не увидела Яна, сбегавшего по ступенькам.

У меня перехватило дыхание.

Если бы я могла отвести глаза в сторону, я начала бы искать местечко, где могла бы спрятаться.

Но я не могла отвести от него глаз. Я смотрела на его короткую стрижку, на его смокинг, обратив внимание, что европейские мужчины носят более облегающие брюки, чем американцы. Словно они сели после стирки.

Но это было очень сексуально.

Потом Ян перепрыгнул через деревянный турникет и побежал по причалу. Нет, не побежал – помчался, полетел по нему вслед за отчаливавшей лодкой.

Расстояние между лодкой и причалом было не меньше трех футов, но Ян не колебался.

Он прыгнул с края причала и приземлился на единственное свободное место в лодке – примерно в трех дюймах от моих коленей.

Это было невероятно круто – как в фильмах про Джеймса Бонда.

Ян поднялся и повернулся к сидевшим в лодке.

– Надеюсь, эта лодка везет нас на банкет, – сказал он.

Этот голос. Этот акцент – я снова слышала его спустя столько времени. И я почувствовала, что таю, как теплое масло.

Лодочник крикнул что-то сердитое Яну на фламандском – полагаю, что-то вроде «Не умно, парень! Ты когда-нибудь разобьешься до смерти!», в то время как все гости наградили его одобрительными возгласами. Ян отряхнул свой костюм, извинился перед лодочником, помахал в знак благодарности за поддержку гостям, а потом стал оглядываться по сторонам, обнаружив, что свободных мест в лодке уже нет.

И в этот момент лодочник ткнул в него пальцем, как бы говоря: «Сядь, приятель!» – а потом указал на свободное место рядом со мной.

Ян повернулся и в этот момент увидел меня.

Наши глаза встретились.

Если бы можно было умереть от напряжения чувств, это случилось бы со мной в тот момент. Но я не могла. Как и не могла дышать, не могла думать. И, судя по выражению лица Яна, он испытывал то же самое.

– Пожалуйста, сядьте, сэр, – сказал лодочник, наконец, по-английски.

Но Ян не сел. Вместо этого он опустился на колени передо мной. Склонившись к моим ногам.

– Ты здесь, – сказал он, почти задыхаясь.

Мне на ум пришла лишь нелепая фраза:

– Я не здесь. Это ты здесь.

Все сидевшие в лодке наблюдали за нами, но, когда лодочник завел мотор, его рев создал между нами и остальными звуковой барьер.

– Прости, что я опоздал, – сказал Ян.

Разве можно опоздать на банкет, на который ты даже не был приглашен?

– Ты не опоздал, – сказала я.

Если мне было невыразимо приятно слышать этот голос спустя столько времени, то видеть его лицо было настоящим экстазом. От его близости у меня закружилась голова. У меня не было ни одной его фотографии, так что я не видела его лица почти год. Я упивалась его видом – этими темно-синими глазами, которые всегда были немного печальными, адамовым яблоком, видневшимся поверх его галстука-бабочки, подбородком, который оказался более квадратным, чем я помнила.

– Что ты здесь делаешь? – наконец спросила я.

– А что ты здесь делаешь?

– Я здесь, – сказала я, жестом указав на остальных гостей, – чтобы присутствовать на свадьбе.

– На свадьбе твоего бывшего мерзавца-жениха.

– Это было не так уж плохо, – сказала я, а потом улыбнулась. – Но это было и не слишком хорошо.

Он наклонился и взял меня за руки:

– О чем ты думала?

Я пожала плечами:

– Мои родители разошлись, и мы с Кит пытаемся свести их снова.

Ян нахмурился:

– На свадьбе твоего бывшего жениха?

– Это показалось нам подходящим моментом. – Я посмотрела ему в глаза. – К тому же я никогда не бывала в Европе.

– Тебе следовало бы приехать в Шотландию.

Я не могла прочитать выражение его лица. Он что, знал?

– Я подумывала об этом, – призналась я.

Он казался удивленным:

– Правда подумывала?

– Я думала, что смогу заскочить туда, когда покончу со всеми делами здесь.

Он внимательно изучал мое лицо:

– Это правда?

– Да. Ты уже знал об этом? Кит говорила тебе?

– Нет. Не говорила.

– Потому что я знаю, что вы с ней поддерживаете связь.

Он опустил голову:

– Я должен был приглядывать за тобой.

– Я отлично помню, как при нашей последней встрече ты сказал мне, что никогда не испытывал ко мне никаких чувств. Так что я не уверена, что ты должен был за мной приглядывать.

– Я солгал тебе.

– Что?

– Я солгал, когда сказал это.

Я прищурилась, чтобы лучше рассмотреть его:

– Ты все-таки не был равнодушен ко мне?

Он серьезно посмотрел мне в глаза.

– Я не был равнодушен к тебе. – Он ближе наклонился ко мне. – Я привязался к тебе. – Потом он добавил: – слишком привязался.

– Разве можно слишком привязаться к человеку?

– Я все еще пытаюсь решить этот вопрос.

Я изучающе посмотрела на него. Что он хотел сказать?

– Может быть, ты лжешь мне теперь?

Но он покачал головой, взял мою руку и прижал к своему сердцу. Оно гулко билось у него в груди.

– Сейчас я не лгу, – сказал он.

Это было чертовски серьезное признание.

– А почему ты лгал прежде?

– Потому что думал, что так будет лучше для тебя.

– Почему? Почему будет лучше разбить мое сердце?

Он нахмурился и приблизил свое лицо к моему:

– А я разбил твое сердце?

– Почти.

– Прости меня. Я не думал, что так случится.