Уходи с ним

– Скажи, как с женщинами сложно.

– А что, с мужчинами просто?

– С нами, по крайней мере, все начистоту. Не нужно мозги себе выкручивать, пытаясь понять, что то, чего от тебя хотят, прямо противоположно тому, о чем тебя просят.

– И то верно, любой парень проще пареной репы. Ему бы только мяса, приятелей да задницу. Ну, еще тачку покруче, верно?

– Не лезь ко мне с этим. Ладно, твоя взяла, с парнями тоже все не очень просто.

– Какой ты проницательный! Слов нет.

– Уж какой есть.

– Отправляйся ее искать и вообще меньше думай, предоставь это женщинам.

– Поэтому ты и кидаешься очертя голову, не давая себе труда подумать?

– Я не женщина!

– А кто ж ты, если не женщина?

– Я «малец»…

– Как маленькая, когда мы в прятки играли?

– Когда я была маленькая, мы играли в настоящего «мальца-призрака», а сейчас я просто «малец», только ненастоящий.

В день, когда мне исполнилось восемнадцать, я взял ее с собой, и мне пришлось подыскать ей какое-нибудь занятие. Парни из казармы поддерживали себя в форме благодаря играм – бесконечным военным и стратегическим играм на природе. Чтобы обнаружить противника, оставаясь самому незамеченным в окружающем пространстве, следовало уметь скрывать все составляющие элементы, такие как: Форма, Тень, Освещение, Тепло, Движение, Цвет, Звук, Запах, След. Сокращение получалось ФТОТДЦЗЗС, и чтоб не ломать язык, мы для краткости окрестили игру «малец-призрак». Я объяснил правила сестренке, слегка упростив, и должен признать, что она оказалась на редкость понятливой. Помню, как струхнул, когда не смог ее найти, потому что по части камуфляжа она любому фору могла дать.

Ванесса в мою сторону и не глянула, пока все это излагала: она была целиком поглощена своей молнией, которая никак не желала ни расстегиваться, ни застегиваться. А при каждом чуть более резком движении или когда она перекладывала пуховик, пробуя взяться за него под другим углом, крошечные перышки вылетали из небольшой прорехи в шве, не замеченной при последней починке или образовавшейся уже позже.

– И что это за «малец», да еще ненастоящий? – поинтересовался я, отправляясь за мылом для ее молнии.

– Это когда парень прячется в женском теле, – прокричала она, чтобы я услышал ее с кухни.

– А почему ты решила, что ты «малец»?

– Потому что от девчонок меня мутит, кроме Шарлотты и еще двух-трех. Они все время ноют из-за любой фигни – то у самой противной клячи в лицее такие же брюки, как у нее, то лак на ногте облез, то у кого-то отметка лучше, то у нее эти дела и живот болит, и вообще, потому что девчонки так и норовят тебе кинуть подлянку и потому что они зловредные и злопамятные. Мне с мальчишками легче, мне кажется, я их понимаю и они меня понимают, в отличие от девчонок. Парень не злится почем зря, а если злится, то хоть не по полной дури. А если уж он нарывается, то дело решается хорошей потасовкой, а потом все снова общаются запросто и по-дружески. Вот такая уж я…

– А я? Какое место я занимаю в твоей человеческой энциклопедии?

– Ты-то? Ты мужик, настоящий, который ничего не боится. Крутышка с бицепсами. Только уж больно у тебя сердце нараспашку. Вот оно и подставляется всем ветрам, а потом болит. Но вообще-то получится как с пятками летом – в конце концов они дубеют. В один прекрасный день тебе уже не больно, можешь шагать по камням, и сердцу хоть бы хны.

– Попроси ты Мари-Луизу, чтобы она тебе его починила раз и навсегда, этот твой пуховик. Она же была швеей.

– Думаешь, она согласится?

– Думаю, она будет в восторге.

– Ты когда уезжаешь?

– Хочешь предупредить Гийома?

– Ну, и это тоже. И чтобы знать, будешь ты ужинать или нет. Мальцы тоже готовят, ты в курсе?

– Сейчас уже шесть, куда я попрусь на ночь глядя. Прошлой ночью у нас было несколько выездов. Мне нужно отдохнуть перед дорогой, и потом, приехать в полночь – что мне это даст? Не буду ж я звонить среди ночи в дверь того рыбака. Посплю здесь, а рано утром поеду.

С помощью мыла молнию удается починить, я иду за ниткой с иголкой, чтобы сохранить достаточно перышек в пуховике, который, я уверен, не отправится на заслуженный отдых, пока Ванесса окончательно из него не вырастет, а значит, еще через несколько лет.

– Ты ж ее любишь, эту девицу, верно?

– Не знаю…

– Врун!

– А что, так заметно?

– Ну еще бы! Расслабься, это в кайф, знаешь?

– Знаю.

– Я получила 17 по математике. И 18 по естествознанию на предварительном экзамене.

– Вот это точно в кайф.

– Не знаю…

– Врунья!

– Да, это в кайф. Ладно, иди спать, тебе завтра в дорогу.

Отрезанная от бесчеловечности

«Анти-сюр-Леман: 10 километров».

Цель все ближе. В конечном счете я решила сойти с поезда в Бург-ан-Бресс, чтобы срезать путь на машине. Типчик в агентстве по аренде машин не захотел принять наличные из-за проблем со страховкой. Я сказала, что потеряла кредитную карту. Пришлось долго его убеждать, заверяя, что дело срочное и мне очень важно заполучить эту машину. Пришлось даже присесть на несколько секунд, держась за живот, чтобы он наконец согласился. И мне не пришлось особо притворяться – живот действительно свело от сильного сокращения матки.