Уходимец

Работать копьём старик учил его уже третью луну. Сначала Роман пользовался своим посохом, потом в дело пошло изготовленное из «уговорённой» берёзы копьё. Изначально посох Роману нравился больше. При тех же габаритах он был гораздо тяжелее, при работе с гудением рассекал воздух, удары им получались весьма могучие. Да и просто привык к нему Рома, как-никак, больше года из рук не выпускает. А шаман научил правильным ухваткам, всем этим хватам, перехватам и вращениям, и теперь посох летает вокруг Романа, вычерчивая концами шар, внутрь которого лучше не совать ни руки, ни лапы — оторвёт напрочь. Именно с посохом начал ученик шамана постигать азы медитации в движении. Копьё же сначала оказалось непривычно лёгким, со смещённым к наконечнику центром тяжести, мало того, при смене направлений удара оно сильно изгибалось. Плюсы Шишагов оценил, когда начались учебные схватки. В первом же схождении копьё шамана обошло подставленный Романом блок, изогнувшись после удара о посох. А когда ученик бил посохом по копью учителя, тот отлетал, отброшенный спружинившим древком.

Конечно, меньше ценить заслуженную дубинку после этого Шишагов не стал, но и к копью стал привыкать, с каждой тренировкой древко всё послушнее лежало в его руках.

Добрый северный дедушка заполнил всяческими тренировками почти всё Ромино время.

— Ты взрослый, но хочешь научиться тому, что наши мальчики изучают всю жизнь. Поэтому делай, что тебе говорят, не то никогда не станешь и вполовину настоящим человеком!

Роман даже любимые стариком разговоры о других мирах теперь ведёт, пытаясь разорвать несколько слоёв сыромятного ремня или оттягивая до уха и ослабляя тетиву своего лука. Для отдыха иногда просто стоит, удерживая лук в вытянутой вперёд руке. Дед при этом требует, чтобы речь Шишагова не сбивалась, и не прерывалась. Надо признать, отдача от тренировок заметна, по крайней мере, Роману уже не нужно следить за тем, чтобы каждое действие, требующее усилий, совпадало с выдохом, это происходит само. Многочасовые тренировки с воображаемой силой тоже не прошли даром. Роман уже не может сказать, воображает он её, или в самом деле ощущает что-то реально существующее, но ударом копья с кремнёвым наконечником Шишагов теперь может расколоть бревно в человеческое бедро толщиной.

Постоянно ноют даже те мышцы, о существовании которых Рома недавно и не подозревал. Если бы не умелые руки шамана, каждый вечер подолгу разминающие Ромину тушку, как кусок теста, он бы и пошевелиться уже не мог. Дни следуют непрерывным потоком, в котором одно занятие сменяется другим. Тем более что солнышко перестало даже краешком показываться над горизонтом. Кажется, и времени свободного нет, а вспомнить особо и нечего. Вот разве только это:

— Скажи, старик (Каменный Медведь очень любит такое обращение), отчего у тебя наконечники на копье и стрелах каменные, ведь нож у тебя бронзовый, котлы в ярангах тоже из бронзы и меди?

— Ножом режут, от этого каменный нож быстро портится, и его надо выбрасывать, и делать новый. Бронзовое лезвие тупится ещё быстрее, зато его можно наточить, и снова пользоваться. Копьё колет, от этого каменный наконечник не портится, если не бить им в кость или в камень, долго служит, не нужно каждый день новый делать. Стрелу после выстрела можно и не найти, утонет или раненый зверь унесёт — пропадёт металл, жалко, а камня у нас хватает. Твои ножи из железа быстро портятся, воды боятся. Ты их жиром мажешь всё время. У меня есть военная кухлянка из такого материала, сын из набега привёз, так плохая она, грязнит руки и одежду, бросил её давно.

— Я понимаю, вещи из металла вы из набегов привозите, а среди настоящих людей есть мастера, которые умеют с металлом работать? Постой, у тебя есть ЧТО?

— Хо! Ты молодой, Роман, а уши твои плохо слышат наверно, совсем как старик Кривой Зуб стал, всё по два раза спрашиваешь. Так Кривой Зуб семьдесят зим видел, пока в голодный год не ушёл к верхним людям!

Дед ехидно ухмыльнулся, и толкнул Шишагова в бок далеко не сухоньким кулаком.

— Если мои слова плохо попадают тебе в голову, возьми свои уши руками, и так слушай. Есть, говорю, у меня кухлянка из такого материала, как твои ножи. Мягкотелые такие иногда надевают, надеются, что это защитит их от наших стрел и копий. Дрянная одежда, только пачкать может!

— Покажешь?

— Сильно торопишься, или пургу переждём?

Дед ждёт ответа, надеется, что Роман ответит смешное. Нравится ему над Шишаговым смеяться. Как он оторвался, когда Рома под отхожее место из снежных кирпичей иглу выстроил! И юморок у него какой-то сильно казарменный получился, хоть и является шаман самым что ни есть представителем передовой интеллигенции, за духовное развитие народа отвечал. А сам, между прочим, перестал в чистом поле присаживаться!

— Нет, не станем спешить. Мне только посмотреть хочется, вдруг из неё что-то полезное сделать можно?

Дед свои шуточки мигом забыл:

— А ты умеешь? Правда?

Роман врать не стал:

— Не сильно хорошо, видел только, как мастера делают.