Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Орлов недооценил могущество и непримиримость неприятеля. Информационный шум по поводу этого погрома, поднятый евреями, достиг самых вершин российского политического Олимпа, о нём говорилось на весь мир по прямой линии с президентом, который был вынужден реагировать. Соответственно, до последней крайности напряглись и тверские сыщики. Результат известен.

Феклюнин оканчивает свою статью чрезвычайно примечательным наблюдением: «Однако вот что. Уже после ареста Орлова и его боевиков в Твери снова появились нацистские листовки. И что? Весь город вышел на улицы, чтобы сказать фашистам: “Прочь!”? Ничуть не бывало».

Феклюнина это очень беспокоит. Не понимая (или делая вид, что не понимает), что на самом деле происходит в его родной Тверской области, он обращается к истории: «А в 1942-м в боях за так называемый Ржевский выступ бойцы Красной армии погибали десятками тысяч». Он пишет об этом, пытаясь повернуть дело так, якобы наши отцы и деды (моя родная бабка, капитан медицинской службы, погибла под немецкими бомбами именно на Тверском фронте, под Осташковом) сражались не с инородческим враждебным нашествием, а с некоей идеологией, возрождение которой у нас его сильно тревожит. Как будто, если бы у тогдашних немцев была бы антифашистская идеология, мы бы приняли захватчиков с распростёртыми объятиями.

Нет, о недалёкий или продажный литератор. Оккупант, захватчик, вторженец, в какую бы идеологическую упаковку он ни был завёрнут, всегда встретит у нас одинаковый приём. И национальность тут совершенно не при чём: сегодня это татарин, завтра француз, послезавтра немец, румын, итальянец, еврей, кавказец, азиат — разве в этих деталях дело? Мы, русские, никогда не дискриминировали оккупантов по национальному признаку. Оккупант он и есть оккупант, независимо от национальности.

Феклюнин с надрывом цитирует Твардовского: «Я убит и не знаю, Наш ли Ржев наконец?». — «Что нам сегодня ответить герою Твардовского?», — вопрошает косящий под дурачка журналист.

Да что ж, неужели это не ясно?

Наш Ржев, наш. Русский. Был и будет.

«Дело Сергиево-Посадских и пушкинских скинхедов»

Если вы проедетесь по ближнему Подмосковью, вас поразит количество нерусских лиц, расселившихся по избам, преимущественно вдоль железных дорог. Чеченцы, дагестанцы, узбеки, таджики… Многие живут в избах, превращённых в своего рода общежития, куда вахтовым методом одни прибывают — другие убывают. Но многие уже обосновались капитально, скупают дома у местных жителей в намерении остаться надолго, если не навсегда.

Неудивительно, что нападения, избиения и даже убийства на национальной почве нередко происходят в пригородных электричках. О том, как развивается данная ситуация, РИА «Новости» сообщили 17 июня 2008 года:

«Оперативники уголовного розыска задержали шесть человек в ходе расследования серии убийств выходцев из Средней Азии и Кавказа. Задержанным 17–20 лет, они жители Москвы и Подмосковья, которые причисляют себя к движению скинхедов. По месту жительства задержанных милиционеры обнаружили атрибутику и литературу националистического толка.

"По нашим данным, задержанные причастны по меньшей мере к 20 убийствам — в основном граждан Узбекистана. К 15 в Москве и пяти — в Подмосковье. Во всех нападениях в качестве орудий нанесения телесных повреждений использовались металлическая арматура, бейсбольные биты и ножи", — сказал собеседник агентства.

У следствия также есть данные, что в числе пойманных скинхедов — участники подготовки и проведения поджогов и взрывов торговых палаток в Пушкинском, Мытищинском и Сергиево-Посадском районах области, принадлежащих выходцам с Кавказа, сказал источник агентства.