Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Но что может придумать, какой выход может предложить выученик тайной полиции, кроме новых репрессий?! Кроме ужесточения мер и усиления уголовной ответственности? Внесённый Путиным законопроект должен был максимально развязать руки силовикам для борьбы с «фашистами», скинхедами и прочими экстремистами.

О том, что закон очень плох, заговорили сразу же после обнародования проекта, причём сами же либеральные правозащитники, в том числе из Института прав человека и исследовательского центра «Панорама». Представители 15 правозащитных общественных организаций 8 июля 2002 года на «круглом столе», посвящённому Федеральному Закону «О противодействии экстремистской деятельности», обратились к Президенту РФ и Совету Федерации с просьбой отказаться от принятия этого закона. Как заявил руководитель общественной организации «За гражданские права», глава экспертного совета при Уполномоченном по правам человека РФ Олеге Миронове Валерий Гарбисов, закон «О противодействии экстремистской деятельности», принятый депутатами Государственной Думы в третьем чтении 27 июня 2002 года, противоречит ст. 13, 14, 17, 18, 28 и 29 Конституции РФ и ряду международных актов о правах и свободах человека и гражданина. Против принятия антидемократического закона высказались даже зарубежные политики на ближайшем саммите «большой восьмёрки»!

Указывалось, в частности, что «закон-дубина даёт зелёный свет не только местным злоупотреблениям властей всех уровней, но и централизованному государственному террору против патриотических инакомыслящих, создавая давление сверху на судебно-следственные органы». Что «простор для произвольных толкований и злоупотреблений тут огромный. К тому же, учитывая негласные методы спецслужб, один-единственный провокатор, засланный в оппозиционную организацию, может легко создать повод для “приостановления” её деятельности и для закрытия любого коммерческого предприятия, поддерживающего её». Что «узаконивается запрет на профессию для инакомыслящих» (по заявлению демократа Крашенинникова, это «для демократического общества совершенно нормальное явление»). Что «с помощью Закона власть пытается ограничить деятельность тех или иных СМИ, которые выражают иную позицию, не совпадающую с мнением чиновников и политиков».

Одинаково негативные оценки прозвучали даже из диаметрально противоположных лагерей: от доктора юридических наук еврея-либерала Михаила Краснова («бессмысленно и даже вредно побуждать судебные и правоохранительные органы оперировать понятием "политический экстремизм". Относить те или иные проявления к политическому экстремизму — дело аналитиков, публицистов, политиков… Кого угодно, но только не практикующих юристов. Иной подход приведёт к опасной политизации судебной и правоохранительной систем, а это в свою очередь будет толкать к выполнению политических заказов, несовместимых с независимостью суда и следствия») до известного борца с сионизмом Михаила Назарова («правящий слой РФ ощутил потребность в формально узаконенном инструменте для немедленных превентивных расправ над "экстремистами", чтобы объявлять их таковыми и прекращать их деятельность ещё до судебного разбирательства»).