И не понимают при этом, что социальная правда — это именно и строго социальное понятие, что у разных социумов она своя. Если для людей физического труда, рабочих и крестьян, социальная правда — это, по преимуществу, означает «всем поровну»
, то для людей умственного труда, в особенности для предпринимателей и интеллигенции второго порядка, социальная правда выражается формулой «каждому своё». А это совсем, в принципе иной подход к проблеме справедливости. И совместить эти два подхода невозможно никак и ни при каких обстоятельствах, хоть ты тресни!К чьему же вековому чувству обращаются наши смыслократы, не знакомые со смыслом тех понятий, которыми оперируют? Как ни странно, с одной стороны мы видим ожесточённую критику ельцинских реформ и постоянные экивоки в сторону социальных гарантий и уничтожения частной собственности на землю и недра, а с другой — авторы утверждают:
В результате можно предсказать, что РД будут критиковать за непоследовательность и половинчатость и слева, и справа.
Я же думаю, что возврат к социализму и невозможен и нежелателен; этому вопросу я посвятил немало публикаций, не стану здесь их пересказывать[46]
.Далее. Доктрина сделана под диктатуру, личную диктатуру главы государства (788–790). В этом случае мы все становимся его заложниками, поскольку вся наша судьба станет определяться «уровнем некомпетентности» («принцип Питера»[47]
) одного человека. Я, хоть и убеждённый противник социализма, — но столь же убеждённый сторонник партократии, поскольку уверен, что более совершенного инструмента управления такими большими странами, как Россия, история ещё не знала. Свои взгляды на сей предмет я также высказывал неоднократно[48], повторяться не стоит. Могу сказать только, что автократия уже проявила в России свои отрицательные свойства, предъявив нам непрофессиональное, неэффективное и коррумпированное управление, безответственное и безнаказанное. Тем более всё это сохранит и преумножит диктатура а-ля рюсс. Надо, всё же, знать реалии своей страны.Не восстанавливая скомпрометировавший себя социализм с его разрушительными противоречиями, следует восстановить безупречный инструмент управления, партократию.
Авторы РД предлагают нам иметь партии, но… по византийскому образцу, не ради власти (власть, увы, остаётся беспартийной), а ради влияния на власть (245). Сценарий тщательно расписан до мелочей. Одна партия должна будет называться — «державники», другая — «народники», в соответствии с двумя «главными идеалами». Почему бы не объединить эти идеалы в одном названии, подумалось мне, возглавлявшему, как известно Национально-Державную партию России? И куда девать тех, кто не вписывается в эти две убогости? И где, наконец, партия русских национальных интересов? В лучших отечественных традициях маниловщины, авторы подробно расписали даже, как должны будут выглядеть партии «державников» и «народников», всё заранее за всех решив. Думаю, всё же, что если дойдёт дело до двухпартийной системы, вряд ли кто у них спросит, как им выглядеть, как называться и чем заниматься…
О том, какая каша в голове у смыслократов, говорит тот факт, что идеал державности они усматривают в римской империи Октавиана Августа, а идеал народности в римской республике V в. до н. э., когда был установлен институт трибунов. Принципиальная несовместимость империи с республикой их не смущает.
Впрочем, непонятно, зачем нужны партии, если главный политический тезис звучит так: