Укол повелителю галактики, или Психиатрический анамнез

Валерий Павлович (назовем его так) – не особо частый гость в кабинете Оксаны. Во всяком случае, за те восемнадцать лет, что доктор его знает, он появлялся на приеме от силы раз-два в год. Чаще всего – после выписки из больницы. В которую его доставляли с боем, санитарами и на барбухайке. А все почему? Да потому, что завидуют и врачи, и ФСБ, и все прочие человекообразные, что задумчиво покачиваются на ветвях вертикали власти, его, Валерия Павловича, карьерному росту. Даже гаранту Конституции от этого ночами плохо спится.

Раньше, еще до инвалидности, был Валерий Павлович обычным инженером. Сидел себе в конструкторском бюро, работал, внедрял рацпредложения. Пока не ощутил в себе страшной силы потенциал и тягу к руководящей деятельности. Начальство, правда, оказалось недальновидным и от предложения ввести на отдельно взятом предприятии принципы абсолютной монархии наотрез отказалось. И освободить кресло – тоже. Хотя трон на том месте смотрелся бы куда органичнее. Завязавшаяся классовая борьба с элементами самбо и дзюдо была грубо прервана подоспевшей спецбригадой, а доктор приемного покоя как на грех оказался вшивым либералом.

Выйдя на инвалидность, Валерий Павлович получил в свое распоряжение массу свободного времени. Вот тут-то его непризнанная карьера и пошла в гору. За эти годы он успел побывать и негласным мэром города, и тайным губернатором области, и закулисным чрезвычайным полномочным представителем президента по всему федеральному округу. Готовил даже ментальное новогоднее обращение к народу России, но понял, что это – не его. Масштаб мелковат. Назревала объективная историческая необходимость развесить антиглобалистов по фонарным столбам всех стран и континентов, открыть границы и ввести один Золотой Палыч в качестве всеобщей твердой валюты. Антиглобалисты, видимо, просекли, что масштабная заготовка мыла и веревок ведется вовсе не для всемирного банного дня перед коллективным походом в горы. И Валерий Павлович снова оказался в больнице.

В этот раз, как ни странно, он пришел на прием сам. Что еще удивительнее – не после выписки. А когда он попросил его чем-нибудь подлечить, Оксана Владимировна аж опешила:

– Валерий Павлович, дорогой, что случилось?

– Что-то с головой неладное творится, доктор! – сокрушенно признался Валерий Павлович.

– Что, опять стало казаться, что вы президент? Или император?

– Нет, доктор, мне это уже не кажется, – покачал головой Валерий Павлович. – Президент, император – это все в прошлом.

– Неужто отреклись? Или все же осознали, что это был бред?

– Бред, Оксана Владимировна, бред. Ну посудите сами: какой смысл мне цепляться за глупый титул, когда оттуда (жест пальцем в потолок) маякнули, что я теперь Повелитель Галактики!

– И в самом деле, чего мелочиться-то… – пожала плечами доктор. – И что, шлем Дарта Вейдера оказался тяжелее шапки Мономаха?

– Да не в том дело! – отмахнулся Валерий Павлович. – Сами поймите: Галактика, масштабы ответственности, целая очередь планет и систем, требующих обустройства и мягкого, но уверенного пинка к прогрессу. Я уже почти настроился – и тут вдруг по телевизору передача про вечный двигатель и летающие тарелки!

– И что?

– И я вдруг сажусь писать им письмо, в котором делаю выкладки, прилагаю чертежи, привожу расчеты. Пишу всю ночь. Наутро готова целая статья! Кошмар!

– Почему кошмар? Что вас так расстроило?

– А то! – Валерий Павлович вновь воздел указательный палец. – То, что я, взрослый человек, ответственное лицо, Повелитель Галактики, вдруг начал рассуждать о таких вещах, в которых ровным счетом ничего не смыслю! Помогите, доктор!

– Непременно, Валерий Павлович! – решительно кивнула Оксана Владимировна. Она сделала запись в амбулаторной карте и отдала ее медсестре: – Света, сходи, пожалуйста, за бесплатным рецептом.

– Что будем выписывать? – уточнила та.

– Рисперидон для Повелителя Галактики! – уверенно ответила доктор.

Смотри, как надо!

Санитары на нашей спецбригаде подобрались знатные. По каким критериям шел отбор? Да не было никаких особых критериев. Отбор естественный, в лучших традициях теории Дарвина. Лишние люди на такой работе не задерживаются, справедливо полагая, что те же деньги можно заработать более мирным путем. В ОМОНе, например.

Суточное дежурство выдалось интересным. Насыщенным. Полным встреч с неординарными личностями и их яркой, запоминающейся психопатологией. Немного расстраивало то, что практически каждый из тех, к кому пришлось приехать в гости, имел свое особое мнение о норме в психиатрии. Адам с ней, с Евой, матерью всех человеков, – она в тот день была самой безобидной. По крайней мере хоть драться не лезла. Словом, к моменту передачи смены ребята успели основательно вымотаться.

Один из санитаров попросил (это был очень, очень крупный санитар), как подвернется попутный вызов, разбудить его и подбросить до дома. И выключился. Вызов подвернулся к обеду. Бригада загрузилась в барбухайку, и машина покинула подстанцию. Санитар согласился подстраховать двух молодых, еще необстрелянных коллег на этом вызове – мало ли что.