Украденная память

Я помедлил, держа зеркало в пальцах, а потом повернул к себе. На меня смотрел незнакомец. Пустота – вот что я чувствовал, глядя на собственное отражение. Просто какой-то юноша, которого я никогда не встречал прежде. Пожалуй, приятное лицо, но очень уж испуганное. Я убрал зеркало, продолжая недоумевать.

Чтобы избавиться от этого ощущения пустоты, я сосредоточился на одной вещи в поясе, назначения которой не понимал. Ключи.

– От чего они? – спросил я Роберта.

Тот пожал плечами:

– Не знаю. Это всё ваше. Вспомнили что-нибудь?

– Нет.

У пояса было два длинных ремня с пряжками; он явно предназначался для ношения. Я обернул его вокруг талии, но что-то было не так. Чувствуя лёгкое головокружение, я поднял подол рубашки и надел пояс под неё; мягкая кожа прижалась к телу.

– Да! – сказал Роберт. – Именно так он и был на вас надет. Под рубашкой. Вы вспомнили!

Я не вспомнил. Просто понял, что так правильно. Я не мог объяснить, как это вышло. Это было почти как… звучало глупо, но это было похоже на объятия.

Сняв пояс, я снова осмотрел его. На краю виднелись инициалы, вырезанные в коже.

Это я? Моё имя? Я пытался вспомнить, но тут же вернулось знакомое головокружение. Голубка спорхнула на стол. Уиз успокаивающе взял меня за плечо.

– Всё в порядке, – сказал я. – Кажется, я просто слишком далеко зашёл.

– Вам нужно отдохнуть, – посоветовал Роберт и пододвинул мне стул.

Позади раздался голос его жены:

– Может, тогда отнесёшь это в хижину?

Мэри стояла в дверях, поджав губы. В руках она держала пару дымящихся мисок. И смотрела на голубя.

– Милорд может поесть и здесь, – строго сказал Роберт.

Мне не хотелось становиться причиной войны.

– В хижине очень уютно. Да и мне лучше бы полежать. Вдобавок нужно накормить девочку.

Уиз взял у Мэри миски, а Роберт наполнил кружки пивом. Когда мы уходили, я заметил, что жена фермера скрестила пальцы и щёлкнула ими – но не в мою сторону, а в направлении птицы. Роберт тоже это увидел – и покраснел. В хижину мы вернулись в молчании.

Когда мы вошли, девчушка скорчившись сидела в углу. Уиз поставил еду возле тюфяка. Дождавшись, когда старик отойдёт, девочка протянула ручонку, взялась за край миски и потащила её под подкрывало. До нас донеслось чавканье.

Мне бы тоже не мешало поесть. Я погрузил ложку в собственную миску. Уиз отправился за добавкой, и, когда он вышел, улыбка Роберта поблёкла.

– Я прошу прощения, милорд, – сказал он.

Фермер, очевидно, имел в виду свою жену и жест, который мы заметили. Он означал защиту от зла – и был направлен на мою птицу.

– Она боится, что это злой дух, – объяснил Роберт.

Я понял его. По поверьям, некоторые демонические сущности принимали облики животных и становились спутниками колдунов и ведьм.

Голубка разгуливала по столу, время от времени склёвывая капли подливы. Она увидела, что я смотрю на неё, и заворковала. Интересно, злые духи умеют ворковать?..

– А ты сам её не боишься? – спросил я.

– Нет, – сказал Роберт – не очень, впрочем, решительно. – Я уверен, что это просто ваша ручная птица. Но странные вещи происходили здесь в последнее время, милорд. Дурные вещи…

Он уже говорил нечто подобное раньше. Это заставило меня задуматься об Уизе.

– Что с ним случилось? – спросил я.

Роберт непонимающе посмотрел на меня.

– Его язык, – пояснил я.

– О. Это… – Он почесал подбородок. – Так было всю мою жизнь. Я уж и привык. Это сделали корсары.

– Корсары? Ты имеешь в виду берберийских пиратов?

Эти пираты уже много веков преследовали английские суда, захватывали корабли и совершали набеги на прибрежные города.

Роберт кивнул.

– Эту историю рассказал мне дед. Когда Уизу было двенадцать, он подписал контракт с английским торговцем, плывущим в колонии. Прослужив два года, сменил корабль. Так и повелось. Он находил работу на разных судах: английских, голландских, испанских – не имело значения. Уиз просто хотел плавать по всему миру. Но не удалось, увы. – Роберт вздохнул. – Случилось это, когда Уизу было шестнадцать или около того. Он плыл на венецианском корабле, перевозившем шелка. На них напали возле Варварского берега. Корабль захватили, а команду продали в рабство. Уиз пытался бежать, но его поймали и в наказание отрезали язык.

Я содрогнулся.

– Уиз в конце концов освободился, – продолжал Роберт. – Украл лодчонку и отправился на север, в Испанию. Английский торговец специями нашёл его на рынке в Мадриде – потрёпанного и голодного. Он сжалился над Уизом и помог ему вернуться домой. Но здесь у него ничего не осталось. Лорд-адмирал разрешил ему просить милостыню на рынке в Эксетере, но Уиз не хотел быть нищим. Он пошёл искать работу. Большинство людей гнали его прочь, но мой дед дал ему место на ферме.

– Добрый поступок, – сказал я.