Украденная служанка

Теперь я настоящая пленница, остается надеяться на порядочность принца. Пока он не делал попыток обидеть меня.

«И еще, — отметила я с сарказмом. — Изнасиловать он меня не сможет».

— Энтони, — поинтересовалась я, смиренным голосом. — А как же надвигающаяся война? Ты не будешь нужен брату?

— Ричард не прислушивается к моим советам, — хмыкнул Энтони. — Война его рук дело, пусть сам и расхлебывает. Я полностью в твоем распоряжении.

Матрас с правой стороны прогнулся от тяжести принца. Он обнял меня одной рукой, склонился так, что каштановые волосы мазнули по ключицам, остановился на расстоянии вдоха от губ.

Я была полностью в его власти. Беспомощная и обреченная. Зависимая от милости принца.

Я медленно отвернулась, посмотрела в окно, где снег укрывал шапкой лес.

Не смогла. Не хотела предать мужа.

Энтони выпрямился, задумчиво потер переносицу.

— Я позову твою подругу, — бросил он выходя из комнаты.

Через пару минут забежала Мэй, встревоженная как пушистый воробей. Мы крепко обнялись, она поцеловала меня в щеку и тут же стало чуточку светлей на душе.

— Мэй, скажи, может тебе удалось передать весточку лорду Бестерну? — с надеждой спросила я, сглатывая слезы.

Подруга отрицательно покачала головой, указала пальцем на ухо и на дверь, намекая на то, что нас подслушивают.

Я понятливо прикусила губу. Подбородок дрожал, отчаяние грозилось поглотить меня.

Мэй прошептала одними губами:

«Сбежим».

Я пожала ее ладонь и благодарно повторила, не произнося ни звука:

«Сбежим».

Энтони вошел с серебряным подносом, на котором дымился чайник. Возлежали на тарелке золотистые хлебцы, кусочек масла таял на стопке воздушных оладий. Алело ягодное варенье в вазочке.

Принц попросил Мэй выйти, затем кормил меня своими руками, промокая губы салфеткой.

— Я не чудовище, Света. Вся моя вина в том, что я не готов признать свое поражение.

— Почему я, Энтони? В твоем распоряжении множество благородных леди, мечтающих о благосклонности принца.

Энтони хмыкнул, отложил тарелку обратно на поднос и посмотрел на меня долгим изучающим взглядом.

— Поначалу я думал, ты ведьма. С особой магией, ведомой пришелицам из вашего мира, сводящей мужчин с ума. Я хотел избавиться от наваждения, прервать связь со служанкой, но даже принадлежа другому, ты не покинула моего сердца. И я понял, что ошибся. Отказался от единственной женщины, делавшей меня счастливым.

«Энтони, — мысленно заметила я. — А о моем счастье ты подумал?»

День за днем тянулось мое вынужденное заточение. Кость срасталась болезненно, я много спала, чтобы набраться сил.

Мне попался благородный похититель. Энтони искренне считал себя правым, а мне хотелось в сердцах бросить, что в моем мире удерживание человека против воли — статья уголовного кодекса. Я все еще не могла понять, сколько принц намерен держать меня в заточении и как поступит, когда поймет, что старания заполучить меня напрасны.

Я отчаянно скучала по лорду Бестерну. С каждым днем надежда быть спасенной мужем все таяла. Я очень хотела верить, что он ищет меня и будет готов выслушать, когда все закончится.

Снег вокруг охотничьего домика пятнали только следы стражников, уходящих за пропитанием, и никакие гости не нарушали уединенности гнездышка, свитого принцем.

На седьмой день принц спросил меня:

— Почему ты противишься, Света? Неужели ничего не осталось от твоих клятв мне? Забудь о Бестерне, король подаст ходатайство о разводе и ты будешь свободна.

— Энтони, я люблю мужа, но дело не только в этом, — ответила я исподлобья.

Принц ласково заправил за ухо прядь выбившихся волос. Любовь к мужу он считал блажью, а вот дополнительные причины его очень интересовали. Он поставил себе цель сломить сопротивление пленницы.

— Не понимаю, разве тебе плохо под моей опекой? Да, я держу тебя против воли, но скажи, разве в другом я обидел тебя?

— Ты никогда не посмотришь на меня, как на равную, Энтони. Не поверишь, но наши сердца одинаковы. Я люблю свободу, и буду за нее бороться. Задыхаюсь, когда за меня делают выбор.

Энтони опустил взгляд и долго сидел молча подле кровати. В эту минуту уверенность покинула принца, я увидела за маской бравады, как сильно его ранит отвержение любимой женщины.

Он не изменится ради меня, устоявшиеся взгляды не осыплются пеплом под жаром любви. Я всегда останусь для принца служанкой, а значит чуть менее значимой, чем он сам. Стена между нами росла ввысь и вширь, и даже Его Высочество не мог отрицать наличие непреодолимой преграды.

И он сдался.

— Твоя нога зажила, — помолчав, промолвил принц безжизненным голосом. — Теперь ты можешь уйти от меня, если хочешь. Одного не могу понять: что в нем есть, чего нет во мне?

— Тебе просто нужна другая девушка, — спрятав глаза, ответила я.

Солгала. На этот вопрос никогда правдиво не отвечают.

Глава 24. Охота на бигаста

Принц Энтони за считанные минуты собрался, намереваясь покинуть охотничий домик, оставив меня с Мэй в одиночестве.