Украденная служанка

Я с трудом поднялась с кровати, обнаружила, что за время лежания пластом тело ослабло, и теперь я сильно прихрамывала. Мэй помогла мне облачиться в теплое платье, накинуть сверху шубу, обуть высокие сапоги.

Принц наблюдал на первом этаже за тем, как его люди выносили тюки с личными вещами, навьючивали на лошадей. В мою сторону он не смотрел, даже когда я спустилась с лестницы, цепляясь обеими руками за перила.

— Что со мной теперь будет? — пролепетала я вслух невеселые мысли.

Принц отлично расслышал их, едко бросил в мою сторону:

— Выбрала Бестерна, вот и проверишь, насколько крепка его любовь. Только не проси потом моей милости.

Под сердцем похолодело. Как бы я не крепилась, но семь дней без весточки от мужа сильно ударили по нервам. Что мне делать? Идти куда глаза глядят по снежному лесу? Молить принца указать правильное направление?

Заржали лошади, на улицу вынесли последний тюк. Учтиво поклонившись, принц развернулся и вышел вон. Домик разом опустел, будто воздушный шарик, из которого вышел воздух. Стало слишком тихо.

Я подула на закоченевшие пальцы, затем попыталась нагреть воздух вокруг себя. Дар вернулся, но был слаб, видимо сказывалось общее физическое состояние. Мэй встала за моей спиной, я обернулась и обняла подругу за талию.

— Его Высочество так благороден, — иронично произнесла Мэй. — Оставил двух девушек без защиты.

— Спасибо, хоть отпустил, — невесело пробормотала я.

— Чего ты боишься, Лисабель? — Мэй с тревогой заглянула в мои глаза.

Я осела на пол, не в силах больше сдерживать напряжение последних дней. Чувствовала себя поверженной, несмотря на то, что вырвалась из плена принца.

— Я до дрожжи в коленях боюсь, что мне некуда возвращаться. Где лорд Бестерн? Почему не ищет меня? Мэй, о Мэй, я не выдержу еще одного разочарования. Я не настолько сильная, понимаешь? Если лорд Бестерн откажется от меня, я сломаюсь…

— Лиса… Ну стой же, хватить терзать себя. Не гони лошадей, имей смелость посмотреть в глаза мужа. Если любите, сможете объясниться.

— Что мне делать, Мэй? Я еле ковыляю, углубиться в ледяной лес — верх глупости.

— Ты хрома, я крива, вместе мы сила, — Мэй улыбнулась, а потом вновь вернула тон на серьезный. — Нам нужно спешить, Лисабель. Сейчас утро, следы лошадей хорошо видны на снегу. Они выведут нас к людям, а там и лорд Бестерн отыщет, кто знает.

Мэй была права. Нужно было собраться и пойти. Принц оставил пропитание, если грамотно расходовать дар, то замерзнуть нам не грозит. Но как же боязно покидать четыре крепкие стены с жарким камином ради ледяной пустоши. Неделю назад я смело выпрыгнула в окно, но тогда я была полна сил и уверена, что муж совсем рядом. А теперь, я чувствовала себя беспомощной калекой.

Мы набрали в холщовые сумки продовольствия: хлеб, две головки сыра, ветчину. Хватило место для веревки и теплого пледа. От перспективы ночевать в ледяном лесу в засосало под ложечкой. Я стряхнула оцепенение и приказала себе быть сильной.

Охотничий домик остался позади. Снег переливался на солнышке радужными всполохами, следы лошадиных копыт отчетливо выделялись среди девственной белизны темными пятнами. С губ срывались пушистые облачка пара. Шли молча, экономя энергию. Шуба неплохо грела, сапожки сидели как влитые, если бы не нога, можно было наслаждаться прогулкой.

Мэй раздобыла для меня прямую палку, служившую посохом. Я сильно припадала на больную ногу, мышцы с левой стороны были ощутимо слабее. Хромать по глубокому снегу было чистым мучением. Я рукой вытягивала колено из сугробов, шипя ругательства. Вспоминала Энтони незлым тихим словом, чуть не плача от возмущения.

Отомстил, так отомстил. Опорочил перед мужем и бросил, как ненужную вещь. И все же, в душе, я не могла ненавидеть Энтони. По своему, он поступил неплохо — отпустил девушку, которая ранила его королевское самолюбие. Оставил припасы и теплую одежду. Наверное, он так и не понял, за что в моих глазах навсегда останется мерзавцем.

Я тяжело дышала, голова кружилась от непривычного усилия. Последнюю неделю я была прикована к кровати, тело не было готово к марш броску. Я старалась идти по следам всадников, но снег был так глубок, что при каждом шаге ноши проваливались по колено.

Окружающие деревья все мельчали, тут и там, между островков снега мерцал замерзший лед.

Мы вышли к заледеневшему болоту. Наверное, летом тут было зелено, но теперь голые кусты с пожелтевшей травой, кочки с серыми шапками мокрого снега, смотрелись жалко по сравнению с величием зимнего леса.

Вдалеке прозвучала отрывистая трель, словно из витого рога. Затем послышались две протяжные ноты.

— Что это за звук? — спросила Мэй, оборачиваясь.

— Охотники? — с сомнением в голосе ответила я, замерев на месте. — Как ты думаешь, идти в сторону рога или продолжить по следам принца?

Мэй тоже тяжело дышала, щеки горели красным. Она достала из кармана шубы стальную флягу. Сосредоточившись, я нагрела в ней воду. Мэй благодарно припала к горлышку.