Украденные ночи

До нас, разумеется, дошли сведения о печальных событиях в твоей жизни. И хотя мы много лет не общались с тобой, мы не забыли о том, что ты — член нашей семьи. Мы хотели бы заехать к тебе в четыре часа двадцать третьего…»

— О Господи! Это же сегодня, — поморщилась она.

«Мы на несколько дней приехали в Лондон и остановились в Браунс-отеле. Скоро возвращаемся домой, но подумали, что, учитывая все случившееся, ты можешь нуждаться в поддержке и совете. Мы не имеем права забывать о ребенке».

Мама подняла глаза на меня и кивнула:

— О тебе! Это письмо от Марты Ашингтон. Твоей тети. Употребляя «мы», она не пытается уподобиться королеве. Есть еще вторая сестра. Мабель. Правда, она всего лишь тень Марты. Но тут еще постскриптум.

Она опять принялась читать:

«Мы хотели бы сделать тебе предложение. Обсудим его во время встречи».

Перспектива встречи с родственницами взволновала меня, но маму она явно не обрадовала.

— Вполне в их духе, — обреченно вздохнула она. — Они считают, что могут повелевать мной, ты не находишь? «Мы хотели бы заехать к тебе в четыре часа». С чего они взяли, что я буду дома? Вот возьму и уйду куда-нибудь. Было бы забавно. Представь себе, как Мег говорит им: «Вам необходимо записаться на прием».

— Но разве тебе не интересно послушать, что они хотят тебе предложить?

— Я уверена, что мне не понравится их предложение, каким бы оно ни было.

— Ты не общалась с ними уже много лет. Быть может, они изменились.

— Такие, как они, никогда не меняются. Они остаются столпами добродетели независимо от того, сколько им лет — девять или девяносто.

— Но ведь они сестры моего отца.

Мама задумчиво посмотрела на меня.

— Возможно, мне действительно лучше остаться дома и подождать их. Я заплету тебе косы. Так твои волосы будут выглядеть аккуратнее. Понятия не имею, как они к тебе отнесутся.

Эта мысль ее рассмешила, а ее смех обрадовал меня, потому что мама уже давно перестала смеяться.

Мы целый день готовились к визиту теток. Джанет пекла булочки и пирожные. Мег была счастлива наконец-то одеть маму как для выхода на сцену, ведь было ясно, что она рассматривает предстоящую встречу в качестве части какой-то пьесы. Она очень много говорила о тетках и даже изображала их для меня в лицах. Я воочию увидела властную Марту, скорее напоминающую рвущегося в бой воина, чем старую деву из провинции. Мабель показалась мне менее устрашающей, но я поняла, что считаться с ней все равно придется.

— Перед тем как отправиться на Цейлон, я провела две недели в Грейндже, — рассказывала мама. — Они показались мне годами. Какие же эти Ашингтоны правильные. Все-то они делают по правилам. Господь удачно пошутил, наделив их таким братом как Ральф. Ральф всегда действовал наперекор установленным в обществе правилам. Он бунтовал против власти сестер и порядков, царивших в этом мрачном Грейндже.

Мне не терпелось встретиться с родственницами. Меня облачили в темно-синее платье из саржи с белыми пикейными манжетами и воротником. Мои волосы были заплетены в две тугие косы и перевязаны темно-синими лентами.

Ровно в четыре часа у нашей двери остановился кеб, из которого вышли тетки. Это были высокие, одетые в черное дамы (как две вороны, прокомментировала после их отъезда мама). Они держались очень прямо и показались мне очень древними, хотя, как я потом узнала, им было чуть за пятьдесят. Мабель была на два года младше Марты.

Я сразу поняла, кто из них Марта, потому что она промаршировала к входной двери, а вторая сестра поплелась за ней. Даже стук молотка прозвучал безапелляционным требованием немедленно отворить дверь. Мег провела их в гостиную, и я приготовилась к тому, что скоро меня пригласят вниз.

Когда я вошла, мне стало ясно, что именно этого момента они и ожидали. В меня впились две пары блестящих темных глаз. Бусы, возлежавшие на их внушительных бюстах, взволнованно приподнялись и опустились.

— Так, значит, это и есть ребенок, — произнесла Марта. — Сэйра, если не ошибаюсь.

Я вызывающе взглянула в эти проницательные темно-карие глаза.

— Да, — ответила я. — А вы, если не ошибаюсь, моя тетя Марта. — Я обернулась ко второй тетушке. — А вы — моя тетя Мабель.

Похоже, тете Марте моя прямота пришлась по душе, и она продолжала:

— Мне очень жаль, что обстоятельства не позволили нам встретиться раньше.