Украденные прикосновения

Глаза Милен открываются, и она смотрит на меня, ее глубокое и тяжелое дыхание обдувает мое лицо.

"Кто владеет тобой, Милен?".

Она поджимает губы и слегка щурит глаза. Я вынимаю свой член, пока он почти полностью не выходит из ее дрожащей киски. Ноги Милен сжимаются вокруг меня, пытаясь, но безуспешно, удержать меня глубоко внутри.

"Я спросил…" Я запутался руками в волосах на ее затылке. "Кто владеет тобой?"

Она задыхается, обхватывая руками мою шею и притягивая меня к себе, но не произносит ни слова. Желание вогнать себя обратно до упора приводит меня в ярость, но я не двигаюсь ни на дюйм, наслаждаясь тем, как она умоляет глазами и телом.

Я сжимаю светлые пряди чуть сильнее. "Кто, Милен?"

"Ты!" — кричит она.

"Я". Я врезаюсь в нее. "Никогда не забывай об этом".

Ее руки перемещаются по моей шее, натягивая затылок, и она наклоняет подбородок, чтобы заглянуть мне в глаза. "Я все еще зла на тебя, Сальваторе".

Я выскальзываю из нее и снова вхожу, затем наклоняюсь, чтобы прошептать ей на ухо: "Я тебе не верю".

Она крепче прижимается ко мне. Перемещая руку между нашими телами, я нахожу ее клитор и дразню его. Дыхание Милен учащается. Я слегка вытаскиваю член, а затем ввожу его полностью, массируя ее снаружи и внутри.

"Быстрее", — дышит она.

Я прижимаюсь губами к изгибу ее плеча, целую мягкую кожу. "Ты все еще злишься на меня?"

"Да".

Я полностью вытаскиваю член, заменяя его одним пальцем. Она обхватывает мои руки и впивается ногтями в кожу.

"В чем дело, cara?" спрашиваю я и добавляю еще один палец. "Тебя что-то беспокоит?"

О, как она смотрит на меня. Разочарование в чистом виде. И все же она не отвечает. Упрямая. Такая, блядь, упрямая. Я загибаю палец внутрь нее и нажимаю большим пальцем на ее клитор.

Милен стонет, и она крепче сжимает мою руку. "Я хочу твой член", — наконец говорит она.

Я вынимаю пальцы из ее киски и наклоняюсь, чтобы слегка прикусить нижнюю губу, которую она любит жевать. "Ты все еще злишься на меня?"

"Нет, черт тебя побери!" — кричит она, и я снова вставляю в нее свой член, до самых яиц.

Я толкаюсь в нее, сначала медленно, мои глаза прикованы к ее лицу. Затем быстрее, пока кровать не заскрипела под нами, а изголовье не ударилось о стену, когда наши тела раскачивались вместе.

Милен вскрикивает и прижимает ладони к доске над головой, раздвигая ноги, задыхаясь. Моя рука движется вверх по ее телу, обхватывая ее горло, и я вхожу в нее еще глубже и сильнее, чем раньше. Моя. Я выскальзываю, чтобы снова войти в нее. Только моя. Я смотрю на нее — в ее полузакрытые глаза, на ее рот, покрасневший от того, что она кусает губы. Рот, который так очаровывает меня.

"Улыбнись мне", — рявкаю я, покачиваясь в ней.

Ее глаза находят мои и фиксируются, но ее губы остаются сжатыми. Я слегка сжимаю пальцы на ее шее и наклоняю голову, пока мы не оказываемся лицом к лицу.

"Улыбнись. Мне.." Я вбиваюсь в нее — раз, два, три раза. Ее улыбка для меня как воздух. Мне нужно ее увидеть. Если я этого не сделаю, я сойду с ума. "Улыбнись, упрямая женщина".

Милен щурит на меня глаза, а потом улыбается. Это как первый луч света после тысячи часов долгой ночи, пронзающий темноту в моей груди и наполняющий меня теплом. Я целую этот упрямый рот и наслаждаюсь ощущением своего члена, когда он растягивает ее внутренние стенки, пока ее киска не начинает спазмировать вокруг моей длины.

Она кричит, когда я еще глубже вгоняю в нее свой член, и это сводит меня с ума. Я выскользнул и снова вошел в нее, чувствуя, как содрогается ее тело. Я кусаю ее за подбородок и провожу зубами по ее шее.

"Я хочу, чтобы ты улыбалась мне каждый день", — говорю я рядом с ее ухом и снова врезаюсь в нее. "Каждый".Толчок. "Чертов". Толчок. "День".

"Почему?" — выдыхает она, а потом стонет, когда кончает.

Потому что мне это нужно. Потому что каждый раз, когда она кончает, что-то происходит в моей груди. Потому что она вдыхает воздух в мои легкие и заставляет мое сердце биться.

"Потому что я тебе приказываю", — рявкаю я, глядя на нее сверху вниз.

Она смотрит на меня несколько секунд, затем сжимает ноги вокруг меня и разражается смехом.

Я делаю глубокий вдох и вхожу в нее в последний раз, не в силах сдержать оргазм, пока я изливаю в нее недели своего разочарования. Ни на секунду я не отрываю глаз от ее улыбающегося рта.

"Ты в порядке, Cara?" Сальваторе протягивает руку и проводит тыльной стороной ладони по линии моей челюсти.

Нет, я не в порядке. Мои ноги все еще слегка дрожат, моя киска болит, и все тело болит. Самое лучшее чувство на свете. "Надеюсь, завтра я смогу ходить", — говорю я и поднимаю голову с груди Сальваторе, чтобы увидеть, что он наблюдает за мной.

Я прикладываю кончик пальца к уголку его рта и слегка надавливаю вверх. Мне кажется, я никогда не видела, чтобы Сальваторе улыбался, поэтому я не понимаю, почему он, кажется, зациклился на том, чтобы я это сделала. Ранее он почти "уничтожил сексом" меня за это.

Сальваторе кусает кончик моего пальца, затем целует его. "Я буду носить тебя с собой, если понадобится".

"На спине?"

"Если ты настаиваешь".