Украденные сны

– А ты хотел, чтобы она была именно бикини, да, лис похотливый?

– Лисичка моя! Сейчас не время ревновать. В мини бикини бёдра лучше обнажены. Давай подойдём поближе.

Парис и Лина пошли в сторону купальщиц. В это время одна из них крикнула из воды:

– Машка прыгай. Водичка просто отпад!

Парис и Лина врезались глазами в бёдра Маши, но не успели чётко разглядеть, как она прыгнула в воду.

– Ты успел? – спросила Лина.

– Успел. Есть вроде.

– Ты уверен?

– Почти. Света тут маловато. Подождём пока выйдет.

– Может и нам в воду?

– Ты иди к ним. Под водой толку мало будет, но зато кое что подслушаешь.

Лина зашла в воду и подплыла к кампании девушек.

Вдоволь искупавшись, они стали выходить из воды и зашагали в сторону парилки. Лина издали дала знать Парису, что тоже идёт в сауну.

Через некоторое время она вернулась.

– Ну что? – с нетерпением спросил Парис, – удалось разглядеть голышом?

– Есть! Огромный шрам на левом бедре, – отчиталась Лина.

– Что и требовалось доказать, – резюмировал Парис.

– Ну и как мы поступим дальше? – спросила Лина, когда они после бассейна вернулись в свой номер.

– Может позвоним Виктору Степановичу и доложим, что раскрыли ещё одно преступление.

– Чтобы он прислал сотрудников для задержания?

– А у нас есть достаточно улик для этого? Может ещё надо взять пробы содержимого бутылок из комнаты в Колтушах?

– А зачем? Итак всё ясно. Вот токсикологическое заключение взятого прижизненно биоматериала. Этого с лихвой достаточно.

– Но нужны ещё доказательства, что именно её сестра налила туда этот раствор.

– А больше никто с Дашей не общался. Показания соседей будут взяты за основу.

– Всё равно недостаточно. Геолог будет всё отрицать. Принесёт кучу справок, что она уже полгода находится в экспедиции.

– Слушай, Парис! А что мы так спокойно тут сидим? Надо мчаться пулей в Колтуши и поставить конец процессу отравления, – спохватилась Лина, – есть противоядие к этому раствору?

– Есть. Берлинская лазурь называется. Но уже поздно. Яда в организме накопилось достаточно, да так, что уже из волос прёт. Даша обречена. Это я тебе как судебный медик говорю, который хорошо разбирается в токсикологии.

– И тем не менее надо действовать. Шанс на спасение всегда есть. Вставай, поехали.

– Проще будет позвонить в местный отдел УВД и попросить позаботиться о Даше. Так будет намного оперативно, чем если бы мы три часа добирались отсюда в Колтуши.

Лина стала звонить шефу, а Парис всё это время сидел понуро, обхватив голову руками.

– Шеф всё организует. Парис! А что ты такой понурый? Очнись. Мы с тобой раскрыли преступление.

– Знаешь, столько лет работаю в гуще преступных событий, но до сих пор никак не привыкну к тому, что с виду нормальные люди способны на страшные преступления. Вот и сейчас. Вроде обычная девушка, которой врачи подарили новую жизнь, хорошая подруга, наверное специалист своего дела способна из за материального блага убить свою сестру и не просто сестру, а ту которая отдала половину себя ради её беззаботной жизни.

– Ну а ты как думал? Законы жизни одинаковы во всём животном мире. Рождённые в одном гнезде птенцы, норовят выкинуть своего братца из гнезда, чтобы им больше корма досталось.

– То птицы, но мы же люди! Ладно вставай, пошли на ужин.

В столовой присутствовала всё та же кампания подружек и вместе с ними была Маша Кислякова.

Вдруг Парис встал из за стола и пошёл в их сторону.

– Парис! Стой! Не надо! – воскликнула Лина.

– Погоди, душа моя. Больше всего мне хочется ей посмотреть в глаза.

Он подошёл к их столу и на удивление всей кампании обратился к Маше.

– Прошу вас, пересядьте вон туда.

– С какой стати?

– Для серьёзного разговора. Девушки, прошу простить меня!

Маша в сильном недоумении тем не менее пересела, и Парис стал пристально смотреть ей в глаза.

В отличии от сестры Даши, у которой на голове волос совсем не осталось, у Маши были пышные каштановые кудри, однако внешняя схожесть с сестрой была налицо. Тоже круглое лицо с прямым носом, та же компактная фигура. Но отсутствие ущербности и чувство превосходства придавали Маше циничное выражение с оттенком некого коварства.

– Вы можете сказать, что случилось? Зачем вы так на меня смотрите?

– Хочу понять.

– Что именно?

– Неужели вы из за какой -то квартиры способны убить свою сестру? Сестру, которая отдала вам часть себя?

От неожиданности Маша сперва растерялась, потом взяла себя в руки и строго спросила:

– Кто вы такой вообще? Какое вы имеете право предъявлять мне подобные обвинения?

– Я судебный медик, а это результат прижизненного анализа волос вашей сестры.

Парис издали показал заключение эксперта.

– Такой концентрацией таллия можно убить даже здорового мужчину, не то что вашу сестру-инвалидку. Наверное извели на бедняжку имеющийся в наличии у геологической экспедиции весь запас раствора Клеричи?

Маша с минуту замерла и внимательно смотрела то на Париса, то на заключение.

– А это кто? – вдруг спросила она, показав на Лину.

– Сотрудник детективного агентства. Впрочем для вас это уже не имеет никакого значения.

– Вы ничего не докажите. Она вообще не моя сестра.