Украденный бриллиант

– Никто не может усомниться, что это тот самый человек, который выдал себя за Альдо! И я не понимаю, почему не растиражировать этот снимок, не показать газетам и таким образом не установить подлеца. Но начать нужно с полиции. Пусть она сейчас против нас, но против очевидности сказать нечего.

– Эта очевидность ясна не для всех, – со вздохом сожаления отозвалась Лиза. – Но если это единственный ваш совет, то мне очень жаль, что мы вас потревожили.

Питер поблагодарил Лизу улыбкой и сказал:

– А что, если мы попытаемся объединить все наши сведения и таким образом попробуем понять, что мы все-таки по-настоящему знаем об этой истории? Фотография – только начало, а самое интересное то, что Финч нашел пленку под ковром в комнате, где ночевали американцы. И вот что я хотел бы знать: кто-то из вас имеет сведения о двух деятелях кино, которые ищут натуру…

– Разумеется, у меня есть такие сведения, – проговорила План-Крепен. – Эти американцы вышли от нас, я имею в виду, из особняка на улице Альфреда де Виньи, где живет госпожа де Соммьер и я. Они совершенно преобразились и стали неузнаваемы благодаря рукам волшебника, которого привел к нам Пьер Ланглуа, начальник уголовной полиции Франции.

– И кто же так преобразился? – осторожно задал вопрос Питер.

– Альдо Морозини, мой родственник. Его лицо изменили гуттаперчевые накладки, из белоснежных зубов ему сделали желтые и прибавили толщины килограммов на пятнадцать с помощью специального пояса. Одежду подобрали соответствующую. Второй – это Адальбер Видаль-Пеликорн, известный египтолог. Его волосы перекрасили в рыжий цвет, наклеили бороду и усы.

– И выглядят они примерно вот так?

Питер достал набросок, на котором в общих чертах не без таланта изобразил «господ Жоса Бонда и Омера Вальтера». План-Крепен не могла скрыть своего изумления.

– Ну да! Именно! Именно!!! Вы их видели?

– Мы провели вместе целый день и даже…

– Что? Говорите скорее!

– Если вы не будете мешать ему, Мари-Анжелин, – вступила в разговор Лиза, – то, думаю, будет и «скорее», и интереснее.

– Более чем, княгиня, но не уверен, что вас это всерьез порадует.

И Питер в нескольких словах рассказал, как прошел день, а потом грозовая ночь в замке Хивер, а главное, как встретило его полное неожиданностей утро. По мере того как юноша говорил, напряжение нарастало, и он, чувствуя это, избегал смотреть на Лизу. Под экстравагантной внешностью молодой человек таил чувствительное сердце, которому больно было видеть чужие страдания. Но он должен был сказать молодой женщине, чью красоту не мог не оценить, хотя она о ней нисколько не заботилась, что ее муж исчез и, возможно, ей никогда уже его не увидеть…

Лязг вилки, которая скорее упала на тарелку, чем опустилась на нее, вернул Питера на землю. Так отозвалась на его рассказ длинноносая с соломенными волосами дама.

– Как можно попасть в замок Хивер?

– Как и в любой другой дом: постучаться в дверь, попросить, чтобы хозяин или хозяйка вас приняли. Хотя, возможно, эту дверь сразу же перед вами захлопнут, что чаще всего и бывает.

– Но не с хорошими знакомыми или с людьми, которых сопровождаете вы, не так ли?

– В тот раз было именно так. Что из этого воспоследовало, я уже рассказал вам. А почему вы спросили?

– Я хочу попасть туда.

– И чем это вам поможет? Вы хотите выпить с Астором чашку чая и съесть сандвич с огурцом?

– Разумеется, я думаю не о чае. Я хочу осмотреть замок с чердака до подвала.

– Уверяю вас, это невозможно! Для этого нужно находиться в замке, а вас мгновенно выдворят в деревню.

– А слуги? Они где ночуют?

– Слуги, которые работают в замке? Понятия не имею. Думаю, неподалеку есть дом, который отдан в их распоряжение.

– Ну да, в отдельном жилище может ночевать повар и кухонная прислуга, лакеи, уборщики, садовники, но те, кто обслуживает леди и лорда, не могут жить за километр от господ – камеристка, камердинер могут понадобиться в любой час, днем или ночью, так что они не могут проживать отдельно.

Питер принялся грызть ногти, что говорило о том, что он погрузился в размышления. Потом юноша опомнился и стал катать хлебные шарики.

– Вы правы, но хозяева Хивер никогда не делали, как все. Что вы задумали?

– Мне бы хотелось поступить на службу к леди Астор. Разумеется, не на долгий срок, но достаточный, чтобы узнать побольше о домашних привидениях.

– Я вижу два серьезных препятствия к осуществлению вашего плана, – заметила Мэри. – Во-первых, вы не сумеете работать горничной, а быстро этому не научиться…

– Вот тут вы ошибаетесь, я много чего умею, о чем вы даже не подозреваете. Я могу шить, гладить, причесывать, делать маникюр, обращаться с тонким бельем и еще тысячу разных вещей. К тому же я говорю на восьми языках, с акцентом или без него.

– Хорошо, допустим, – согласилась Мэри тоном, каким говорят с упрямым ребенком, – но я полагаю, что у Нэнси Астор есть горничная, которая ее устраивает. И как вы собираетесь убедить леди, что эту служанку нужно рассчитать и взять вас?