Украденный миг

Он тяжело вздохнул. Кого теперь винить? Себя, за то, что напился до бесчувствия, или Джулию, за ее слабость и легкомыслие? Не все ли равно?! Даже если допустить, что она вовсе не слабая и не легкомысленная, но хитрая и расчетливая женщина, воспользовавшаяся ситуацией, чтобы затащить его к себе в постель, то что из того? Ведь напился он сам, и сам вдруг загорелся жениться на ней, несмотря на уговоры дяди Шелдона и Тома. Куда он так спешил? Почему так стремился упасть в эту пропасть? Отчего вдруг заиграло в нем столь трепетное чувство ответственности и долга? Зачем он запутался в эту абстрактную паутину? Он безнадежно запутался. «Гидеон, ты отпетый дурак! Почему ты понял это только теперь, когда все уже кончено?»

Эмма…

Ее случайный или, может быть, не случайный взгляд слишком много сказал ему. Они оба несчастливы в браке. Он — с Джулией, а она — со своим Чарльзом Уоллесом. Господи! Ведь он так любит ее…

Он хотел было уже вернуться к гостям, но вдруг чья-то тень мелькнула в лунном свете.

Он бросился за ней:

— Эй, кто там?

Грабитель на острове? Гидеон и не слыхивал о таких вещах, но надо бы взглянуть на того, кто взбежал сейчас на бельведер…

— Кто там?

Звуки праздника едва доносились сюда. Стрекот сверчков заглушал их.

Гидеон внимательно всматривался в темноту. Никого там не было.

Верно, ночная птица вспорхнула в лунном свете, а он принял ее за тень человека… Гидеон сел на скамейку.

Если бы он мог поговорить с Эммой по-прежнему, объяснить ей все… За что она гневается на него? Она вышла замуж — он женился…

Она — миссис Уоллес, Джулия — миссис Кейн. Они квиты.

Но как она была хороша сегодня! Он оставил ее четырнадцатилетней девочкой, а теперь это была женщина, полная сил, готовая дарить наслаждение…

Ладно-ладно! Помечтать-то ведь можно? В этом ведь нет греха?

Гидеон запрокинул голову и, глядя в небо, представил себе Эмму — ее нежное личико, бедра, грудь…

Что-то прошуршало у него за спиной. Он вскочил.

— А ну-ка, выйди на свет! Что ты здесь делаешь, негодяй?

Наугад, по слуху, он попытался схватить кого-то, кто пытался проскользнуть мимо него…

Пальцы Гидеона крепко сжали чье-то тонкое запястье…

— Эмма?

— Отпусти! Мне больно, Гидеон!..

Глава 15

И тут на него нашло какое-то дикое, небывалое бешенство…

Едва Гидеон узнал Эмму, в нем проснулась ярость и желание отомстить за пережитое унижение.

Он сильнее сжал ее запястье.

— А куда это мы спешим, миссис Уоллес? Или вы торопитесь к своему Чарли?

Она не разобрала его слов.

Она только смотрела и не узнавала его.

Он был страшен.

Широкоплечий гигант, испугавший ее, был только похож на Гидеона. Наглая ухмылка кривила его губы, злоба светилась в его глазах.

Неужели годы так изменили его? Теперь перед ней был мстительный и опасный мужчина. Нет, это не ее возлюбленный!..

— Отпустите мою руку, сэр… — Она хотела говорить твердо, но голос ее звучал жалобно, и сердце от ужаса ухало и падало куда-то вниз. — Отпустите… или я закричу!

Он опомнился. Боже, как стыдно!

Как он посмел причинить ей боль, напугать, оскорбить ее? Что бы ни было, но это — Эмма, его маленькая Эмма, и — черт бы побрал все свадьбы и измены на свете!

В горле пересохло. Он ощутил тяжкий жар во всем теле…

Встретившись с его взглядом, Эмма отвернулась.

Неужели он решится сейчас… Нет, только не это. Она не позволит ему употребить силу. Боже, помоги ему совладать с собой!

Гидеон мысленно просил Бога о том же. Он знал: стоит ему сейчас дать себе волю — и она покорится и снова будет принадлежать ему, но потом они оба не простят себе этого. Назад уже нет пути!

И все же он обнял ее с такой силой, что Эмма потеряла опору под ногами и повисла в его руках.

— Нет, Гидеон, нет! Ты не должен… Не делай этого, не осложняй все еще больше…

Она словно читала его мысли.

— Но почему? Разве что-нибудь изменилось? Ведь я же люблю тебя — и ты меня любишь, я знаю…

— Ничего не изменилось? — Голос Эммы окреп, она отстранилась от него. — Совсем ничего? Ты женился. И наша любовь больше никакого значения не имеет! Может быть, — продолжала она робко и безнадежно, — сам Господь благословил ваш брак, а нас с тобой он не предназначил друг для друга?

— Бог? — Гидеон сильно встряхнул ее за плечи. — Бог так задумал, чтобы я связал свою жизнь с одной женщиной, думая о другой? Бог захотел, чтобы мы мучились и сходили с ума друг без друга? Не думаю! Не так уж он глуп, этот Бог!

— Умоляю тебя, Гидеон, не богохульствуй! Не говори так!

Но он бушевал:

— Я люблю тебя, я люблю тебя и ни с кем больше не буду считаться! Бог не захотел принять самого лучшего на свете — нашей любви? Да я никогда не поверю в это!

— Гидеон, мы не имеем права…

— А я не хочу спрашивать о правах! Я хочу тебя! — В его голосе звучали рыдания.

Эмма вдруг прижалась к нему так же доверчиво, как и прежде. Гидеон обхватил ее с отчаянием безнадежной страсти.