Украденный первый раз (ЛП)

— Мы просто посидим вместе, не больше.

Хозяйка всё поняла и подмигнула ей. Когда стемнело, они с Роном вернулись. Не рука об руку, не как влюблённая пара, у которой был первый секс. Они возвращались как хорошие друзья, которым было о чём поговорить, но и всё. Втайне Гермиона чувствовала облегчение от того, что не переспала с Роном. Это бы ощущалось как-то неправильно. Возможно, когда-нибудь для этого придёт подходящее время. Но это не сегодня.

Её интуиция говорила об этом.

Комментарий к Часть 4

Следующая глава последняя… Вот так как-то.

========== Часть 5 ==========

На следующий день Гермиона прогуливалась по замку, чтобы собраться с мыслями или вообще очистить голову. Случайно она заметила макушку Малфоя и незаметно подобралась ближе, чтобы проследить за ним.

Он шёл один, не замечая её. Он даже ни разу не обернулся за весь путь до малого кабинета Зелий с тем самым шкафом. Только перед дверью Драко огляделся по сторонам. Гермиона успела спрятаться за угол. Зачем Малфой это делал? Что он задумал? Он снова пошёл плакать в шкафу? Гермиона чувствовала сострадание, она хотела бы утешить его, поддержать, а ещё сказать, что он должен быть сильным.

И в этот раз это был её живот, к которому она прислушивалась, как ей советовала мадам Розмерта.

***

Драко изо всех сил старался убедить себя, что ему всё равно когда-нибудь придётся снова встать с постели. Что с таким же успехом это могло случиться сегодня. Никто больше не лечил его от предполагаемого гриппа. Тем временем он действительно сильно охрип от постоянного кашля, который ему приходилось изображать.

Пэнси с каждым днём становилась всё более нетерпеливой, это только ухудшало его настроение. Всё, чего хотел Драко, — это чтобы его оставили в покое, и Гермиона оказалась в его объятиях. Но оба этих желания были невыполнимы.

Поэтому в субботу он встал, выглядя максимально нерасположенным к разговорам, проигнорировал все вопросы о состоянии здоровья и пропустил мимо ушей комментарии относительно своего сомнительного гриппа. Пэнси очень злились на него за то, что он с первого дня болезни настоятельно попросил Забини не пускать её навещать. Его друг выполнил просьбу. Недовольство Паркинсон на самом деле мало беспокоило Драко. Особенно когда он издалека заметил Грейнджер и её друзей.

Она смеялась. Уизли обнял её за плечи. Драко почувствовал себя очень плохо, недели в комнате, очевидно, не хватило. Он был далёк от того, чтобы снова выглядеть высокомерным Малфоем. Тем более он никак не мог забыть того, что случилось между ним и Грейнджер, он постоянно вспоминал о её поцелуях. Всё время: ночью, днём, даже когда мочится! Его жизнь стала катастрофой. Но ничего другого он и не заслужил.

Каким-то образом он смог пережить субботу, но уже едва сдерживал свои жалкие слёзы к полудню следующего дня. Да, он почти тосковал по проклятому шкафу, в котором можно было спокойно плакать среди вонючих фартуков и думать о Грейнджер. Может быть, Снейп солгал, и этот шкаф на самом деле был волшебным, потому что именно там в конце концов всё изменилось; в нём он смог, наконец, дать волю своим чувствам. Снейп не мог знать всего, хотя обычно делал вид, что это так.

Вздохнув с облегчением, Драко закрыл за собой дверцу шкафа и, окунувшись в темноту, закрыл глаза, чтобы позволить слёзам течь в тёмной тишине.

К сожалению, вскоре он услышал тихий скрип двери и сразу после этого негромкие шаги. Его пульс взлетел, ему стало очень жарко, когда он услышал голос Грейнджер:

— Драко, это я! Могу я… Могу я войти к тебе?

У него во рту пересохло, и он не имел ни малейшего представления о том, что ответить. Однако этого и не пришлось делать, потому что она уже открывала дверь.

— Скажи, если мне лучше уйти. Хорошо? — на это он тоже не был способен. Поэтому Драко молчал, быстро вытер слёзы и ждал, пока она шагнёт внутрь и встанет рядом, а темнота снова окутает их, как одеялом.

— Вчера… У меня было свидание с Роном в Трёх мётлах! Я сняла комнату, и это… должен был быть наш первый раз. Но… — она начала шёпотом рассказывать. Её голос звучал грубее, чем обычно и казался неестественно неуверенным. Драко с трудом мог поверить в то, что она это говорила, но и сказать ничего не мог. Хотел ли он всё это знать? Он так не думал.

— Но это было совершенно неправильно, и в конце концов ничего не случилось. Может быть, тебе это покажется… странным, но я думаю, что… — Гермиона замолчала и судорожно вздохнула. Наконец он смог заговорить:

— Что это должно произойти между нами? — спросил он хриплым голосом. Это понимание зародилось где-то в животе. Его мать часто говорила, что у него превосходная интуиция, и что ему следует чаще её слушать.

— Да, — потрясённо выдохнула она.

Последовало продолжительный молчание, полное потрескивающего напряжения.

— Ты действительно так считаешь?.. — почти беззвучно произнёс он, стоя как парализованный, прислонившись к дальней стенке шкафа, и только тяжело дышал.

— Здесь? — услышал он её голос. Драко совсем не верил своим ушам и сердцу, которое сокращалось в бешеном ритме, гулко отдаваясь внутри.