Украденный роман

– Я с самого колледжа хотел сказать, что чувствую к тебе, но мироздание постоянно мешало. Сначала умерла твоя мама, потом ты встретила Джека, потом опубликовала книгу, а потом… – Он умолк, а я вспомнила все глупые ошибки, которые совершила за это время, и поняла, что самую большую сделала, когда уехала прочь от Ноя. – И я все думал, – продолжал он, – что, может, нам просто не суждено быть вместе. Возможно, мироздание не давало мне сделать признание по какой-то ему одному известной причине. Но к черту это мироздание! Я больше не хочу жить в разлуке с тобой, вот что я хотел сказать. Я люблю тебя. Люблю, Ливви.

Он хотел признаться мне все это время?

– С самого колледжа? – переспросила я. Ной кивнул с таким смущенным видом, словно только после моего вопроса осознал, что держал чувства в тайне целых десять лет, и теперь не мог в это поверить.

– Ной, – я слегка сжала его руку, – как жаль, что ты не сказал мне этого тогда. Но, впрочем, возможно, так даже лучше.

Он сразу упал духом и опустил взгляд.

– Почему? Потому что это не взаимно?

Я покачала головой.

– Нет. Потому что в тот момент я бы все испортила. Ты помнишь, в каком неадеквате я находилась на последнем курсе? Не исключено, что я еще не пришла в себя даже ко времени публикации «Всех маленьких огоньков».

– А теперь? – Ной слегка приподнял брови, и говори мы о чем-то другом, я бы решила, что он сейчас подначит меня насчет того, что и полгода назад, в Малибу, мое поведение нельзя было назвать адекватным. И мне пришло в голову, что он любит меня в том числе и за это, а не вопреки. Возможно, он любит меня просто такой, какая я есть. Адекватной и не очень.

– А теперь, – снова сжала я его ладонь, – я тоже хочу быть с тобой.

Если бы я решила описать то, что произошло между мной и Ноем вслед за этим разговором, в предстоящем, отчасти основанном на реальных событиях, романе, это оказалась бы самая горячая сцена секса из тех, что я когда-либо писала. Но некоторые слишком личные моменты даже нет смысла пробовать переносить на бумагу.

Ной знал меня лучше кого бы то ни было, и когда его ладони скользили по моей обнаженной коже, создавалось впечатление, что он уже прекрасно знает каждый сантиметр моего тела, знает, где и как меня касаться. Он в совершенстве улавливал и реагировал на каждое мое малейшее движение, на каждый самый тихий звук.

А когда несколько часов спустя я уже была готова соскользнуть в сон, лежа, обнаженная, частично поверх него, ощущая, как он лениво перебирает мои кудряшки, последней моей мыслью стало, что я никогда в жизни не чувствовала себя такой удовлетворенной и в то же время расслабленной.

А потом, перед самым рассветом, мне приснилось, что я снова в Малибу.

Я бродила по пляжу, над которым нависал дом Эша. С площадки, где стоял гриль, растекались во все стороны клубы дыма и языки пламени, и слышались крики Клары. «Просто вернись! – кричал Эш то ли ей, то ли мне. – Я не причиню тебе вреда. Я хочу помочь тебе!» Но я знала, что он лжет, он был лживый, лживый лжец, но я пошла ему навстречу – по крайней мере, навстречу огню. Я чувствовала, как жар опаляет кожу, но не могла остановиться.

Я проснулась, дрожа, вся в поту, но по-прежнему переплетаясь с Ноем руками и ногами. Самому Ною снилось явно что-то куда более приятное, чем мне, судя по легкой улыбке на его губах. И тогда я повторила сама себе, что Малибу, Эш и прочее – это просто дурной сон.

И тут я вдруг вспомнила про Чарли.

Глава 44

Голосовое сообщение от Чарли Бингэм, 2 октября, 17:45:

«Оливия, перезвони мне сразу же, как получишь это сообщение. Это чрезвычайно срочно».

Сидя на кровати Ноя, я трижды переслушала сообщение от Чарли, не понимая, как реагировать, и тут Ной проснулся и мягко за плечо притянул меня обратно на кровать.

– Эй, еще такая рань, – негромко произнес он. – Вернись и полежи со мной.

В Лос-Анджелесе миновало семь утра – значит, в Нью-Йорке уже десять. Я еще раз прокрутила сообщение для Ноя, и он уточнил, перезвонила ли я в итоге.

– Пока что нет, – ответила я. – Что ей вдруг могло понадобиться? Мы больше даже не сотрудничаем. – Господи, я надеялась, это не очередное предложение поработать литературным рабом. Да и с чего бы? Я достаточно расстроила Чарли в прошлый раз.

– Просто позвони ей, – сказал Ной, садясь и нежно целуя меня в плечо. – Наверняка там ничего важного.

Я вспомнила сон, и он показался мне странным предзнаменованием, словно я знала, что Чарли собирается сообщить мне что-то про Эша и это что-то мне не понравится.

Чарли ответила после второго гудка – обычным бодрым голосом:

– Оливия, как ты поживаешь?

– Прекрасно, – ответила я и, произнеся эти слова, поняла, что сказала правду. Если говорить о последних двенадцати часах и моих отношениях с Ноем, дела действительно обстояли прекрасно.

– Здорово. Слушай, не хочу ходить вокруг да около, но я вчера услышала кое-какие новости и не хочу, чтобы они свалились на тебя как снег на голову.