Укради мое сердце (СИ)

Ника останавливается, поворачивается ко мне и становится на носочки, чтобы дотянуться до моих губ. Ее поцелуй согревал и успокаивал. Бросал тело в дрожь от предвкушения и заставлял биться сердце быстрей. Я хотел сказать ей, как она была прекрасна во время выступления, хотел сказать, что она и в самом деле была лучшей, хотел, чтобы она знала, как сильно я мечтал сжать ее в объятьях еще там, посреди зала, хотел еще много чего сказать, но цветочный аромат ее парфюма и мягкие податливые губы напрочь вышибли из головы все правильные слова.

Не знаю, как долго мы целовались на аллее под фонарем, но, когда наконец-то смогли оторваться друг от друга, губы Ники были припухшими от поцелуев, а мое тело разъедало от желания.

— Я не хочу, чтобы ты туда шла, мне хватило того, что я два раза приходил тебе на выручку, и я даже не хочу представлять, что могло быть, если бы я не успел, — шепчу, нежно проводя пальцами по ее шее.

Я знаю, что если сейчас поставлю Нике ультиматум, то она просто-напросто развернётся и уйдёт. Она слишком независима и горда, и диктовать ей свои условия слишком рано. Поэтому я стараюсь достучаться до ее рассудительности и донести до неё свою позицию.

— Ладно, можешь подождать меня, если тебе будет легче, — сдаётся она и тащит меня в сторону общаги.

— Мне надоело прятаться по углам. Не хочу больше скрывать наши отношения. Оля побесится и успокоится, а больше никаких проблем я не вижу.

— Я подумаю об этом, когда вернусь из Киева.

— Что? Ты уезжаешь? — Мысль о том, что она будет в другом от меня городе, сводила меня с ума. Я стал параноиком, и в голове завертелись картинки, где Ника в окружении незнакомых парней и наверняка ей понравится кто-то из них.

— Да, через неделю, — грустно выдыхает она.

— Надолго?

— На двадцать дней. У нас спортивные сборы, а потом отборочные, так что…

Двадцать дней. Целых двадцать дней вдали друг от друга.

— Я могу прогулять пары и поехать с тобой, — предлагаю без раздумий.

— Я бы не против, но мы будем жить на спортивной базе, где расписана каждая минута. Поэтому вырваться к тебе не получится. — Вероника смотрит на меня извиняющимся взглядом, а у меня на душе становится как-то неспокойно. Или же это оттого, что до Ромашкиной я ни разу не боялся потерять девушку.

— Тогда все время до твоего отъезда будем проводить вместе. Мне нужно зацеловать тебя на месяц вперёд, — улыбаюсь, притягивая ее к себе за талию. — Ладно, беги собирайся, я здесь подожду.

— Я быстро.

Вероника скрывается за дверью общежития, а я упираюсь в перила крыльца и думаю, чего бы такого придумать, чтобы удивить ее.

Глава 30

POV Вероника

— С победой, — совсем не искренне кивнула мне Оля, как только я вошла в комнату.

— Спасибо. — Бросаю сумку на пол рядом с кроватью и достаю из шкафчика полотенце и банные принадлежности.

Конечно же, Оля была уже здесь. Ох, как же я устала от постоянного напряжения рядом с ней. Кроме того, что она заявила свои права на Рому (моего Рому, на минуточку), так она ещё и постоянно проверяет, не стащила ли я у неё что-то из косметики или одежды. Чаще всего между нами царило гнетущее молчание и разговаривали мы лишь по делу. Например, когда надо скинуться на моющие средства или веник.

Поспешно принимаю душ, смывая с себя этот долгий день. Я была уверена в своей победе. На самом деле я знала своих соперниц и понимала, что я лучше, но нервное напряжение унять все равно не удалось.

Пенсионерами в художественной гимнастике становятся где-то к двадцати трём годам, и у меня было не так уж и много времени, чтобы добиться каких-то значимых успехов в этом виде спорта. И не потому, что я стремилась закрепить свой успех очередной медалью, и не потому, что жаждала «автомат» по всем предметам на сессии, которые достаются спортсменам, что сумели добиться хороших результатов на соревнованиях, нет. Я всего-навсего действовала на автомате. С самого детства мне вбивали в голову, что я должна быть первой. Во всем. И художественная гимнастика была той единственной нитью, которая связывала меня с прошлым.

После выступлений я всегда представляла, как гордится мной отец. Вот мы вдвоем едем в машине и делимся впечатлениями от соревнований. Вот я хвастаюсь ему очередной медалью. А вот он сидит в первом ряду и с гордостью смотрит на мое выступление.

О маме я думала редко, а представляла ее в своих мечтах еще реже. Слишком уж недавними были мои раны. Она сломала наши жизни, все могло быть иначе… Но потом я задумываюсь о Роме. Если бы мы не обнищали, я бы никогда не перевелась в ту школу и никогда не встретила бы этого парня. Я попыталась взвесить на одной чаше весов свое благополучие и счастливое безбедное детство, а на второй Соловьева — и не смогла. Его недавнее признание в любви все еще вертелось у меня в голове, и я не могла поверить в то, что он сказал это серьезно.

Все было странно.

Очень.

К счастью, моя смена прошла спокойно. Рома ждал меня в машине у входа, готовый в любую минуту броситься на выручку.