— Забудь. Поверь, тот, кто сделал это, еще поплатится за все, — сквозь зубы рычит Рома, и я ни капли не сомневаюсь в его словах. — Я уехал домой, напился и отключился. Когда проснулся, твое видео уже было в сети. Я попросил Дениса, чтобы его ребята убрали это, но было уже поздно. Там было до фига просмотров. Но никто не докажет, что на нем была ты, там хреновое качество. Если мы придем вместе на пары и покажем, что у нас все хорошо, ни у кого не возникнет сомнений, что все было фейком. Черт, мне было так хреново без тебя. Я мудак. Решил, что ты отомстила мне за что-то.
— Я приезжала к тебе, — я вдруг вспомнила кое-что очень важное. То, что ранило меня больше всего.
— Когда?
— Через день после этого. Я была в такси, когда ты вышел из дома с какой-то девушкой.
Рома нахмурился, а потом улыбнулся, легко целуя меня в губы.
— Ревнивая дурочка. Это моя подруга, живет по соседству, как раз приехала в город и решила проведать меня. Я же люблю только тебя, неужели так сложно это запомнить?
— Нет, но…
— Никаких но, — он провел пальцем по моим губам, заставляя замолчать. — Я очень рад, что мы со всем разобрались, но прямо сейчас я хочу раздеть тебя, поставить на колени и заставить кричать от удовольствия так, чтобы слышали даже соседи. А потом я сделаю тебе предложение.
— Побойся бога, Соловьев, в доме дети, — улыбаюсь я, чувствуя, как от одного его взгляда трусики становятся мокрыми.
— Кстати, о детях. Я в шоке. Это, конечно… ну, я не планировал детей, да и ты тоже вряд ли, и мне безумно страшно, но я уверен, что лет через пять мы будем смеяться над всеми этими страхами и неуверенностью.
— Это ты сейчас меня или себя пытаешься успокоить? — Я прижала руку с своему животу, счастливо улыбаясь. — Уверена, из тебя выйдет самый лучший отец. Да и в том, что ты будешь молодым папой, есть свои плюсы. Будешь под прикрытием ходить с дочкой в ночные клубы и отгонять плохих парней.
— Или если будет сын, то завалимся в какой-то стрип-клуб и закажем приват.
— Да щас! — возмутилась я, представляя себе эту картину.
— Иди ко мне, я больше не намерен ждать. Все разговоры оставляем на потом. — Я почувствовала его губы на своих, обвила шею руками и закрыла глаза, наслаждаясь этим мгновеньем.
Все волнения и тревоги отходят на второй план, уступая место нежности и любви. Рома медленно стягивает с меня свитер и опускает вниз лифчик.
— Ох, жду не дождусь того момента, когда твоя грудь увеличится из-за беременности, — стонет он, терзая ртом мой сосок.
— Подожди-ка, тебе что, не нравится моя грудь? Слишком маленькая?
— Она идеальная, детка, но я не прочь, если она будет на размерчик больше.
— О, иди в баню, Соловьев! — Я отстраняюсь от него и разъярённой фурией вскакиваю с кровати.
— Ника, вернись, у меня джинсы трещат по швам. Я почти два месяца был без секса.
— Холодный душ тебе в помощь, а я пойду поужинаю. Из-за тебя кусок в горло не лез. — Я тяну на себя ручку двери и слышу позади печальный вздох. — Хотя, знаешь, я передумала. Хочу тебя. Прямо сейчас.
— Чертовы гормоны. Я сойду с ума до конца твоей беременности, — простонал Рома, стягивая с себя одежду, опасаясь, что я вновь передумаю. — Как сделаем это? — усаживая меня сверху, спрашивает он.
— М-м-м, мне нравилось твоё предложение, — эротично провожу губами по языку и не могу оторвать взгляд от Ромы. — Я люблю тебя, — не выдерживаю я и впиваюсь в его губы поцелуем.
— И я тебя. Больше никогда не исчезай из моей жизни. Мое сердце навсегда принадлежит тебе, Вероника Ромашкина.
Эпилог
— Ну, ты выходишь? — Рома буравит меня взглядом, сжимая пальцами руль. Сегодня он выглядит великолепно. И не потому, что наконец-то отмыл руки от моторного масла.
— Нет, я передумала. Я толстая.
— Не говори глупостей, малыш. Ты беременная, а не толстая.
Ну да, ему легко говорить. Это не он набрал восемнадцать килограммов и не влезает ни в одно платье.
— У меня щеки обвисли, ноги отекли. Нет, я точно никуда не пойду в таком виде.
— Тогда я пойду один и закрою тебя в машине. Чтобы с тобой и нашим ребенком точно ничего не произошло.
И в подтверждение того, что он не шутит, быстро выпрыгнул из салона. Ненавижу его!
— Я передумала, — открываю дверцу в ожидании, когда Соловьев поможет мне выбраться из машины. Иногда мне казалось, что легкая, как пушинка, девочка, которая грациозно порхала по залу с лентой в руках, мне всего лишь приснилась. Сейчас я чувствовала себя бегемотом, но каждый раз, когда наша маленькая девочка толкалась внутри меня, все это становилось таким неважным.
Под руку мы заходим в небольшой итальянский ресторанчик, и я оглядываюсь по сторонам в поисках дамской комнаты. Мне нужно убедиться, что я выгляжу идеально, насколько это вообще возможно в моем положении, прежде чем встретиться с нашими одноклассниками.