Украду тебя у судьбы

Я встаю на ноги. Неловко, с болью – конечности затекли от долгого сидения, но я даже не заметил.

– Замёрзла, Ивушка? – спрашиваю, почти не соображая, что говорю и что делаю. – Я согрею тебя.

Я делаю шаг навстречу. Раскрываю объятия. Она может убежать и оттолкнуть. Я обидел её. Не был рядом, когда она нуждалась во мне. Я вор – украл документы. Я запутался в своих делах и проблемах. Но вот это – крик моей души. Желание наконец-то прикоснуться. Почувствовать её дыхание. Ощутить: она живая, настоящая. Всё та же чистая девушка, которую я не смог по-настоящему оценить.

Ива вздыхает. Пальцы, что держат шаль, белеют на костяшках. Я смотрю на них и не могу поднять взгляд. Гляжу, как стиснуты её пальцы и хочу прикоснуться к ним губами, чтобы успокоить и успокоиться самому.

Она так и утыкается мне в грудь. Без слов. Без рук. А я кладу ей ладони на хрупкую спину. Веду сверху вниз, ощущая каждый позвонок.

– Прости меня, – говорю главное. Всё остальное подождёт.

– За что? – шевелятся её губы, я чувствую их сквозь рубашку и содрогаюсь.

Тело не слушается меня. Тело стремится к девушке, что стоит рядом. В нём честности больше, чем в моей душе, что превратилась в винегрет. Там смешалось всё и не понять, откуда что берётся. Я очень долго не заглядывал в себя. Не на что там было смотреть.

– За всё. За то, что не сумел сказать нужные слова. За то, что не был рядом, когда тебе нужна была моя помощь или хотя бы поддержка.

Она качает головой. Кладёт пальчики на мои губы.

– Не надо об этом. Иди сюда. Иди ко мне, Андрей, – бросает она шаль и берёт меня за руку. Ведёт в свою комнату и закрывает за нами дверь.

Сосредоточенная моя. Серьёзная и очень решительная Ива. Пальцы её проворачивают ключ так, что будь в них силы побольше – сломала бы его. А затем она поворачивается ко мне. Смотрит в глаза. Проникновенно смотрит, навылет. Что в этом взгляде? Страх? Боль? Ожидание? Всё вместе, наверное. И она ждёт. Ждёт, что я скажу или сделаю.

– Иди ко мне, – снова раскрываю свои объятия. Слова подождут. Не их сейчас она ждёт.

Ива делает осторожный шажок в мою сторону. Я прикасаюсь ладонями к её лицу. Глажу виски и скулы большими пальцами. Целую веки и кончик носа.

– Не боишься? – вздыхает она, и шаль её, скользнув по плечам, падает на пол.

– Я боюсь лишь одного: сделать тебе больно. Обидеть. Сказать что-то не то. А то, о чём ты спрашиваешь, – нет.

– Тогда поцелуй меня, Ворон. Поцелуй и сделай меня счастливой. Хотя бы на несколько минут. А со всем остальным будем разбираться потом.

Это невыносимо. Её открытость. Честность. Душа нараспашку. А вдруг кто чужой влезет? Наследит, изуродует, поиздевается?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но кроме меня нет никого сейчас рядом с ней. Смогу ли я ничего не испортить? Довериться, поверить, узнать, что чудеса бывают, а мне просто не везло. Я полон надежд рядом с Ивой. И плевать, что будет потом, если я могу в эту минуту переступить через груз прошлого и открыть новую страницу своей жизни. Вместе с ней. С девушкой-ангелом, что появилась, чтобы смыть, растворить, избавить меня от тьмы в сердце.

– Ворон? – спрашиваю всё же, и это последний мой вопрос.

– Так я зову тебя мысленно, – признаётся она бесхитростно, и я целую, наслаждаюсь вкусом её губ.

Моя светлая птица. Моя мечта, нежность, небо. Мой воздух, которым не надышаться вдоволь. Не потому что его мало, а потому что без него – никак.

Её пальцы касаются моей шеи, ведут свой путь по ключицам, опускаются на грудь. Расстегивают пуговицы на рубашке, оглаживают живот.

Я мечтаю вжаться, сжать крепко и не отпускать. Почувствовать её податливость и мягкость, но я знаю, что не могу сделать так. Ничего. Однажды я воплощу свои фантазии – вопрос лишь времени. А я умею ждать.

– Ты позволишь? – касаюсь её одежды.

Сегодня я увижу её всю, если она согласится. Я вижу её сомнения, колебания. А затем она кивает. Неуверенно, робко, с надеждой. Храбрая моя девочка, отчаянная птичка.

Я раздеваюсь сам. Снимаю одежду с неё. Ива стоит не прячась, не пытаясь прикрыться. Дышит часто. Я вижу, как бьётся её сердце – так воздушна она и прекрасна, несмотря ни на что.

Прекрасна – понимаю, прислушиваясь к себе. Я не содрогаюсь, глядя на её шрамы. Не ужасаюсь. Потому что мне всё равно. Я сожалею лишь о боли, о тех муках, что ей пришлось пережить и ещё предстоит. Но сейчас – это лишь отголоски, что-то незначительное по отношению к тому, что я чувствую.

Я встаю перед ней на колени и целую в живот. Обнимаю её ноги руками. Шёлковая кожа, тонкая и нежная. Белая-белая, как лепестки лилии или перья ангела. Именно так я вижу.

– Не надо, прошу тебя, – дёргается Ива и пытается сесть рядом. Я не даю. Именно так звучит сейчас моё «прости». Без слов. Без пафоса. Но так, как я это понимаю и вижу. Я никогда и ни перед кем не вставал на колени. Ива этого не знает. Но это не для неё. Для меня. Перед своей совестью.