Украду твою жизнь

– П-почему? Якуб же бросил меня, сказал, что я свободна…

– Ну-ну, как же. Эти слова не помешают убрать свидетеля его несдержанности. И того, кто видел тебя без трусов.

Я не стала уточнять у сестры, откуда ей известны такие особенности личности моего бывшего жениха. Чёрт знает, что она обсуждает со своим мужем за закрытыми дверями их спальни.

Недолго думая, я поняла, что нашла предлог поехать к Ямадаему. Увидеться с ним. Попросить за друга. Ведь если слова Спички верны, то я никогда себе не прощу, случись с Владиком что-то плохое. Вина будет только на мне.

Да, друг видел моё состояние в тот день, когда мы встретились. Сам предложил попробовать избавить меня от нежеланного жениха. И почему я не разглядела тогда в его глазах излишний энтузиазм? Боже, какой стыд, что я сидела на нём в момент его возбуждения. Став ему причиной. От этих мыслей хотелось вымыться куда сильнее, чем после жёсткого и грубого секса с Якубом.

Но меня не пустили даже на порог его особняка. Охрана сообщила, что хозяин не принимает гостей. Никаких.

Это отрезвило.

Как и то, что на следующий день я узнала, что Владик в больнице. Его избили. И я прекрасно понимала кто. А когда приехала и увидела, что из его лица сделали кровавое месиво, накатила дурнота. Словно получила от Ямадаева жуткую открытку с пожеланием того, как мне себя вести не следует. Конечно, Владик «не видел» напавшего на него человека. Зато, разглядев меня заплывшими глазами, вжался в подушку и молил, чтобы я больше никогда к нему не подходила. Оставила апельсины медсестре и сбежала из госпиталя, обливаясь слезами.

Меня это испугало, ошарашило, но, видимо, порог боли снизился. Вопиющее нарушение закона ещё не стало нормой, но уже не удивляло. Я начала смиряться с тем, что мой мир вовсе не такой, каким казался. Что, возможно, и мой благочестивый отец не так чист. Если заглянуть поглубже, наверняка можно найти не только грязное бельё моей матушки.

Сабуров сообщил, что Якуб уехал из Москвы, куда точно – не знает. Мне хотелось его расспросить про те материалы, что я нашла в столе Ямадаева, но не осмелилась. Сабуров сам ходил не особо весёлый и не был расположен к беседам с кем-то помимо жены. А на меня смотрел как на нашкодившего щенка. Несмышлёного, пустоголового ребёнка.

Я наивно ждала, что Якуб появится. Что скажет, что соскучился. Снова. Не мог же он меня действительно бросить… ведь понял всё. Что не изменяла ему. Да. Глупо себя повела. По-детски. Но что он хотел от неопытной девчонки?

Но шло время и мои надежды таяли, пока стрелка термометра катилась к нулю. Дни, недели, месяцы стали невыносимыми. Я жила лишь ожиданием нашей встречи. Ведь когда-нибудь мы должны пересечься! Он же деловой партнёр Сабурова… Но ничего не происходило.

Я переехала ближе к университету в отдельную квартиру, что далось мне с трудом. Потому что казалось, что я теряю ещё одну ниточку соприкосновения с ним. Вдруг он будет искать со мной встречи там…

Но нет. Со временем мне стало казаться, что его и не было в моей жизни. Что он был в ней лишь миражом, рождённым моей больной фантазией и одиночеством.

Я зарылась носом в учебники, потому что это был единственный способ не думать. Если бы только сны не напоминали мне о нём. Такие яркие и горячие, что на их фоне все приглашающие меня на свидание одногруппники выглядели серыми и скучными. Сравнивать же их с Ямадаевым из реальной жизни я даже не бралась.

Он казался человеком из иной реальности. Совсем не похожий на моих сверстников.

И как-то, занятая мыслями о том, что Якуб, вероятно, не ведёт аскетичный образ жизни, в отличие от меня, и трахает своих девочек из каталога топ-моделей, меняя их чаще, чем носки, я согласилась на свидание.

Вот так. Со злости. С момента последней встречи с Якубом прошло семь месяцев. Я желала избавиться от этого болезненного влечения на грани одержимости. Но лишь сильнее влюблялась.

Самый популярный парень потока, будто сошедший со страниц каталога «Аберкромби и Фитч». Светловолосый, сероглазый красавчик в дорогих шмотках и на ещё более дорогой тачке. Когда он подъезжал к стенам университета, все девчонки замирали в предвкушении получить его улыбку, а парни завидовали.

Я не афишировала свой достаток. Сестра ни в чём мне не отказывала, но скупать брендовую одежду мне не позволяла совесть, а потому я одевалась весьма скромно, покупая одежду в магазинах средней руки.

Даже не понимаю, почему среди всех девчонок он выбрал предметом своего интереса именно мою персону. Поначалу я его динамила. У меня не было ни времени, ни желания с ним общаться.

Но из упрямства, из-за злости на себя я согласилась.

Одногруппник привёл меня в какой-то пафосный ресторан, явно рассчитывая покорить своим достатком. Наверняка многие девчонки клевали на его затратные ухаживания. Особенно когда большинство парней универа с трудом могли позволить себе оплатить на свидании чашечку кофе.