Украина, которой не было

Малорусский («украинский») Ressentiment в форме оранжизма — это не что иное, как смердяковщина чистейшей воды! Помните, как Бердяев писал в «Миросозерцании Достоевского»: «Подымется лакей Смердяков и на деле заявит, что “все дозволено”. В час смертельной опасности для нашей родины он скажет: “Я всю Россию ненавижу”»[130]. А почему он Россию ненавидит? Почему его ненависть по отношению ко всему русскому не по‑детски «плющит»? Комплекс неполноценности. В нем причина. Человек всегда хочет быть лучше, чем он есть. Большинству наших граждан западная пропаганда, а затем российская либеральная и украинская националистическая долгие годы вдалбливают в голову идею того, что все русское — это грязь, подлость, глупость, насилие, рабство и т. д.; а все западное — эталон совершенства, гуманизма и всего лучшего. Из‑за этого для оранжоида (как и «свидомого») все русское является неправильным, отвратительным, не таким блестящим, красивым и разумным, как в «европах». Он ведь сталкивается с неприглядностью и неправдой русской жизни, которая действительно существует, и это усиливает эффект пропаганды, а Запад для него в глянце ярких журналов и голливудских фильмов, в ареоле райских кущ так сказать. Он хочет бежать из нашей порой убогой жизни туда, где пальмы, белый песок, шикарные «бутики», сытая, комфортная жизнь счастливого западного обывателя. Бежать в реальной действительности он не может, поэтому бежит в своем сознании, в своих мыслях. Но бежит он не к западному миру (в том числе и в форме «исконно европейского» украинства), что в принципе невозможно, а бежит от всего русского, то есть от самого себя. И бежит в пустоту. Прежде всего в духовную пустоту. Он страстно хочет быть другим, а точнее, быть нерусским, а становится по своей сути никем. Для него его русскость — это постоянное напоминание о том, что он «от Смердящей произошел», о том, что он по своей природе хам и лакей, вызывающий лишь презрение у тех, кто выше его стоит (в том или ином смысле). Смердяков Россию ненавидит, потому что себя ненавидит за свое происхождение и свою низость лакейскую. Как он там пояснял, помните? «Они про меня отнеслись, что я вонючий лакей. Они меня считают, что бунтовать могу; это они ошибаются‑с. Была бы в кармане моем такая сумма, и меня бы давно здесь не было»[131]. «Я бы не то еще мог‑с, я бы и не то еще знал‑с, если бы не жребий мой с самого моего сызмальства. Я бы на дуэли из пистолета того убил, который бы мне произнес, что я подлец, потому что без отца от Смердящей произошел, а они и в Москве это мне в глаза тыкали…»[132]

Для наших смердяковых лучше бы Руси и всего русского не было. Ну, в крайнем случае, чтобы вместо них была Европа, культурная, чистая, просвещенная, в которой об их хамской сути ничего не напоминает. В этом великорусская (либеральная, революционная) смердяковщина и малорусская (украинская) практически идентичны. Их лакейское пресмыкание перед Западом и глухая, хроническая ненависть ко всему русскому делает российских либералов и украинских оранжоидов совершенно похожими. Украинская смердяковщина в силу объективных причин просто дальше пошла по пути своей ненависти ко всему русскому.

Украинский Ressentiment — это ярко выраженное лакейское чванство — коктейль из чувства собственной неполноценности, зависти и ненависти к тем, кто выше, и презрения к тем, кто, по его лакейскому разумению, ниже. В воспаленном сознании «свидомых» и оранжоидов существуют проклятые москали, которые якобы их притесняют и презирают, и есть «обмоскаленные», испорченные москалями их соплеменники, не желающие доказывать свою «аристократичность», то есть свою украинскость, благородную европейскость, немоскальство. Украинский Ressentiment «свидомых» и оранжоидов — это стремление доказать всем и вся, что ты аристократ, хоть и «от Смердящей произошедший».

Как сказал Достоевский о Смердякове устами своих героев:

«— То‑то, брат, вот этакая валаамова ослица думает, думает, да и черт знает про себя там до чего додумается.

— Мыслей накопит, — усмехнулся Иван»[133].

Лакейское чванство, смесь чувства собственной неполноценности с завистью и ненавистью и является той психологической причиной, которая породила украинский Ressentiment в виде «свидомых» и оранжоидов с их хронической ненавистью ко всему русскому.