Украина между Россией и Западом: историко-публицистические очерки

Да что там оппозиционеры. Не хотели видеть этого и украинские власти. Я был поражен реакцией министра иностранных дел Л. Кожары на слова заезжего телешоумена С. Шустера, подбросившего в затухающий костер дискуссии слова премьер-министра России Д. Медведева о том, что выступления на Майдане чиновников Евросоюза определенно подпадают под определение внешнего вмешательства. «Вы согласны с такой оценкой?» — спросил ведущий министра. Тот без всякой дипломатии ответил, что не согласен. И добавил, что украинские власти сами приглашали их на Майдан. «Мы так спланировали работу Совета министров иностранных дел ОБСЕ, чтобы у министров было время для встреч со сторонниками евроинтеграции на Майдане», — подчеркнул он.

Эти слова показались мне попыткой спасти репутацию, поскольку еврочиновники, судя по всему, свои походы в народ ни с кем не согласовывали. Но если сказанное министром действительно правда, тогда это очень похоже на самоубийство. Разумеется, политическое. Не могли же украинские руководители рассчитывать на то, что гости поддержат их перед митингующими?

Возможно, откровеннее всех позицию Евросоюза выразил президент Еврокомиссии Жозе Мануэль Баррозу, обратившийся с призывом «ко всем гражданам (Украины. — П. Т.) не поддаваться чувству поражения, иметь мужество бороться с негативными силами». Стоит ли расшифровывать, кого имели в виду под определением «негативные силы»? Далее он сообщил, что говорил по телефону с В. Януковичем и призывал его не использовать силу против людей, которые «в морозную погоду пишут новую историю для Европы». 11 декабря с аналогичными требованиями к президенту непосредственно обратились заместитель Баррозу К. Эштон и помощник госсекретаря США В. Нуланд. Последняя в телеинтервью заявила, что в разговоре с В. Януковичем она выразила решительный протест в связи с ночным нападением милиции на митингующих и добавила, что «теперь он знает, что надо делать».

Так случилось, что я оказался свидетелем этого «знания» президента. На моих глазах милиция спешно покидала свои позиции, а демонстранты загоняли ее в стоящие там же автобусы и нещадно избивали палками. Позже по телевидению была показана аналогичная сцена перед зданием городской администрации, где «мирные демонстранты» поливали милицию из пожарных бранспойтов, бросали в нее дымовые шашки и распыляли газ. Кто-то из «мирных» в этой суматохе потерял даже пистолет.

Я не принадлежу к числу горячих сторонников президента. Очевидно, есть доля его вины в том, что с ним так обращались третьеранговые евро-американские чиновники. Но, как говорил известный киногерой, мне за державу обидно. Все их походы в народ, менторские нотации украинским властям, равно как и угрозы арестов активов, однозначно указывают на то, что для них Украина — никакая не суверенная страна. Де-факто — подмандатная американо-еэсовская территория. И вряд ли стоит так окрыляться нашему оппозиционному триумвирату. Если кто-то из входящих в него, не дай бог, станет президентом Украины, он будет обладать ровно таким же объемом суверенитета, каким обладал В. Янукович.

И не только во внешних делах, но и во внутренних. Ибо если гражданское неповиновение президенту В. Януковичу и его правительству на Западной Украине — это нормально, то почему должно быть ненормальным аналогичное поведение жителей Юго-Востока Украины по отношению к президенту и правительству, которых изберет нынешняя оппозиция?[43]

Майданные события в разных городах стали по сути публичной манифестацией существования двух Украин. Между ними и без того есть объективные исторические различия. Политические катаклизмы, которые провоцируют украинские националисты с завидной периодичностью, не только не способствуют преодолению противоречий, но еще больше их обостряют. Только на первый взгляд кажется, что баррикады на Крещатике разделяют власть и оппозицию. Они разделяют Украину. И как бы вам, господа евроинтеграторы, не доиграться до раскола страны. Что это реально, показывают примеры Югославии, Молдовы и других стран.

В заключение — об украинской евромечте. Во-первых, она не всеобщая. По меньшей мере у половины украинцев этой навязчивой идеи нет. Во-вторых, она не стоит того, чтобы из-за нее разрушать мир и согласие в украинском обществе. Той Европы, о которой мечтают наши евроинтеграторы, уже давно не существует. Ее раздирают внутренние противоречия. Можно сказать, что так называемый цивилизованный Запад — уже на одну четверть Восток. Процесс его мусульманизации стремительно ускоряется, вызывая беспокойство у коренных жителей и руководителей многих стран. Я не думаю, что в этом новом для нас мире мы хоть когда-нибудь станем своими.

Может быть, нам не стоит (я адресую этот вопрос в равной мере и властям, и оппозиции) так бездумно отказываться от нашего традиционного цивилизационного выбора? Ему более тысячи лет. Сделал его Владимир Святой, и у нас нет морального права от него отрекаться. Как бы не стать Украине перекати-полем, оторванным от корней, которое ветер гоняет в разные стороны.