Читаем Украина: моя война полностью

С самого начала Евромайдана в российском обществе определилось ядро тех патриотов, которые первыми осознали смысл и глубину неизбежных геополитических изменений. На уровне крупного бизнеса среди православных магнатов, близких к Путину, одной из важных фигур, с самого начала занявшей строго патриотическую позицию, был Константин Малофеев, ранее известный больше своими связями с православной церковью и благотворительными проектами (фонд Василия Великого). Он, будучи близким к Аксенову и другим лидерам пророссийского крымского сопротивления хунте, инициативно включился в ситуацию по Крыму. Он и его близкие друзья и коллеги Игорь Стрелков и Александр Бородай принимали в крымских событиях самое деятельное участие, что завершилось триумфальным воссоединением, которому рукоплескала вся Россия, за вычетом лишь пятой колонны. Вполне логично, что и на следующем этапе Малофееев стал одним из главных фигурантов в борьбе за Новороссию. Этим объясняется и Стрелков, и Бородай, и «вежливые люди» в Славянске, и сама тематика православия, русской идентичности и евразийской геополитики, которая доминировала в донецкой Революции. Малофеев оказался хотя и теневой, но ключевой фигурой продолжения Русской Весны. Практически той же позиции придерживался советник президента РФ Сергей Глазьев, также игравший на ранней стадии важную роль. Параллельно с этим далеко не сразу к этой же теме подключились силы шестой колонны с ее политтехнологами, аналитиками и аппаратными возможностями, которые начали кампанию по активной дискредитации сторонников оказания активной помощи Новороссии и введения туда миротворческих сил. Так со стороны Москвы наметилось две линии по Новороссии — жестко патриотическая (Малофеев/Стрелков) и двусмысленно-технологическая (типичная «сурковщина»). При этом еще в апреле 2014-го преобладала линия Малофеева, тогда как с мая позиции шестой колонны стали все более и более укрепляться. Это было напрямую связано с изменением отношения к Новороссии со стороны Москвы. Поддержка была, но она была недостаточной ни для обеспечения права на жизнь мирных граждан, ни для силового перелома, ни для великого наступления. Шестая колонна работала против Русской Весны и постепенно все более и более преуспевала в этом. Так, на раннем этапе был оттеснен на второй план Сергей Глазьев, а затем и вообще устранен от дел.

Аппаратная победа и ее цена

Показательно, что 2 июля 2014-го в программе «Политика» позицию по отзыву Стрелкова/Бородая открыто озвучил ультралиберал, близкий даже не к шестой, а к пятой колонне Игорь Юргенс.

Вскоре после этого в Донецк направляется под охраной близкого к Ринату Ахметову полевого командира Ходаковского политтехнолог Кургинян, который в маниакальной манере начинает обвинять Стрелкова и вообще всех лидеров донецкой Революции во всех смертных грехах — вплоть до «заговора против Путина». Отсутствие фактов и аргументации заполняется океаном кургиняновских слюней и одержимостью его интернетовской секты. Параллельно Кургинян также клевещет на Малофеева, который не был тогда публичной фигурой, что однозначно указывает на полученный им заказ. Кургинян, как и Юргенс, требует отозвать Стрелкова, параллельно давая Вашингтону шанс обвинять Москву в поставках вооружений ополченцам и в том, что у них якобы «была система «Бук», из которой мог быть сбит малайзийский «Боинг-777». В начале августа директивы Юргенса и истеричные ультиматумы Кургиняна стараниями шестой колонны были реализованы. В этот же момент мандат Малофеева на Новороссию был отозван. Он был отстранен от этого направления, и вся полнота политического кураторства сосредоточилась в руках чиновников и олигархов шестой колонны.

Представители шестой колонны одержали аппаратную победу. Отныне от лица Москвы политическую ситуацию в ДНР и ЛНР они курируют безраздельно. Либерал Юргенс и театральный Кургинян имеют все основания радоваться: их требования выполнены. Но давайте посмотрим немного в будущее. Чем чревата эта «аппаратная победа»?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы