Украина на тропе войны 1991–2023 гг.

Однако украинская сторона настояла на том, чтобы военные объекты обеих сторон в Севастополе напоминали чересполосицу. Я сам почти ежегодно бываю в Севастополе, но до 2014 г. не могли понять, где кончается территория одного флота и начинается территория другого флота. То же положение и с причалами, со складами, различными береговыми службами, культурными объектами и т. д.

Вот я в 2011 г. иду на катере вдоль побережья Северной стороны в Большой бухте. У входа в бухту — мощная береговая казематированная Константиновская батарея, построенная ещё адмиралом Лазаревым. Она — российская. А метрах в шестистах от неё — такая же батарея — Михайловская, но она уже украинская.

Ближе к Куриной пристани стоит флагман ВМСУ «Гетман Са-гайдачный» (бывший пограничный сторожевой СКР «Киров»), далее — тральщик пр. 266М «Черкассы» (бывший «Разведчик»).

За ним — плавбазы «Славутич» и «Донбасс». Причём в метрах 40–50 от сходней «Славутича» расположена российская казарма, на ней изображение российского и Андреевского флагов.

Метрах в 400 от «Донбасса» — флагман российского Черноморского флота крейсер «Москва», за ним — БПК «Керчь» и т. д.

В Южной бухте базировался 418-й дивизион тральщиков (4 единицы) и единственная в Черноморском флоте полубоеспособная подводная лодка Б-871 «Алроса».

В Карантинной бухте базировался 295-й дивизион ракетных катеров (5 единиц). В остальном бухта была занята украинскими кораблями, в подавляющем большинстве небоеспособными.

На суше российская база представляла собой архипелаг каких-то маленьких островков, окружённых украинской территорией. К примеру, казарма морпехов располагалась в 5 км от автобазы, а та — в 3 км от склада ГСМ.

Понятно, что обеим сторонам было куда удобнее иметь большие компактные районы базирования, огороженные колючей проволокой, подобно всем военным базам США.

Но Киев умышленно создал такую «рассеянную» российскую базу в Севастополе, готовясь к её захвату. Причём желательно малой кровью или вообще бескровно.

Планировалось в подходящий момент направить в Севастополь 2–4 «поезда дружбы» с бандами националистов из Львова и Ровно. Вспомним, как 1 марта 1992 г. полторы тысячи боевиков на деньги украинских олигархов приехали на «поезде дружбы» в Севастополь и совершили провокационный марш по городу в униформе банде-ровских частей УПА.

Шести тысяч бандеровцев хватило бы для блокирования всех элементов российской «рассеянной» базы. Как? Да так же, как и на майдане в Киеве: строить баррикады, жечь покрышки, использовать строительную технику и т. п.

Далее у российского командования была бы альтернатива — открыть массированный огонь на поражение по бандеровцам либо бежать из Севастополя, оставляя склады, технику и около 70 кораблей и судов Черноморского флота, которые были не способны выйти в море без длительного ремонта.

От этой опасности Черноморский флот спасло население Севастополя, готовое защищать свои корабли, а главное, своих русских людей. С 1992 г. Киев регулярно создавал конфликтные ситуации в Севастополе и на Чёрном море.

Ещё до раздела флотов, 21 июля 1992 г. в 8 ч. 30 мин. сторожевой корабль Черноморского флота СКР-112 в ходе учений «Море» был захвачен группой проукраинских офицеров. Корабль поднял украинский флаг и двинулся в Одессу. Вскоре команда СКР-112 обнаружила, что малый десантный корабль на воздушной подушке (МДК-184) и малый противолодочный корабль (МГТК-93) уже следуют за ними.

В 9 ч. 25 мин. вице-адмирал Гуринов (начальник штаба Черноморского флота) приказал подняться дежурным гидросамолётам Бе-12 для контроля за действиями СКР-112 и установления с ним связи.

В 10 ч. 00 мин. командующий Военно-морскими силами Украины контр-адмирал Борис Кожин позвонил вице-адмиралу Георгию Гуринову и предложил: «Если есть воля людей, то пусть корабль идёт в Одессу». На что вице-адмирал заявил, что в случае необходимости он использует оружие.

В это время из радиообмена команда СКР-112 поняла, что начальник штаба дивизиона капитан 3-го ранга С. Тушев, который находился на МДК-184, получил приказ при необходимости применить оружие. Последний, оценив положение и последствия своих действий, отдал приказ вести огонь из артиллерийской установки АК-230 не по кораблю, а впереди него. Было сделано 3–4 очереди прямо по курсу на дистанции 2 кабельтовых.

Через несколько минут Тушев вышел на связь с Жибаревым: «Получил приказ всеми способами остановить корабль и вернуть СКР-112 на базу». Жибарев дал ответ: «Я иду под Государственным флагом Украины в её территориальных водах и следую в украинский порт Одесса. На провокации отвечать не буду, но готов себя защищать».

РК-260 подошёл справа к СКР-112. Там была сыграна боевая тревога, и две спаренные 76-мм установки АК-726 подготовились к открытию огня. На дистанции 100 метров ракетный катер начал бросать швартовые концы, чтобы они намотались на винты СКР-112, что заставило последнего маневрировать.