Украина от Адама до Януковича

Начиная восстание, Хмельницкий просил помощи и обещался стать подданным царя. Но после первых успехов тон гетмана изменился. После Зборовского договора 1649 году, будучи на подпитии, гетман заявил прибывшим уточнить границы между Запорожским войском и царством московским послам: «Что вы мне все про дубье и про пасеки толкуете? Вот я пойду, изломаю Москву и все Московское государство; да и тот, кто у вас на Москве сидит, от меня не отсидится: зачем не дал он нам помощи на поляков ратными людьми?». В тон гетману высказывались и простые казаки, обещавшие, что скоро в союзе с крымским ханом они пойдут войной против Москвы.

  

Земли Запорожской Сечи в 17 веке

Успехи 1648-49 годов явно вызвали звездную болезнь у гетмана и старшины, будущее казалось им розовым, и помощь Москвы была не нужна. Можно было и похамить тем, чьей помощи так недавно просили. После Берестечка у гетмана наступило отрезвление, и он снова стал проситься в подданство к царю. Однако тот помнил похвальбу казаков и их послов встречал без лишних восторгов. Начинать войну с поляками Алексей Михайлович не решался, хотя потихоньку помогал восставшим оружием и продовольствием, а русские послы в Варшаве пытались убедить короля соблюдать Зборовский договор.

25 июля 1652 года в Москве произошло эпохальное событие — интронизация нового Патриарха Московского и Всея Руси Никона, который был не только предстоятелем церкви, но и практически неограниченным владыкой в мирских делах. Его влияние на политику было не меньшим, чем царское, тем более, что молодой государь Алексей Михайлович во всем слушал Никона.

Новый патриарх имел амбициозные замыслы превратить Москву в духовный и культурный центр мирового православия. До этого времени Русь считалась как бы периферией православного мира, центрами которого были Константинополь, Иерусалим и Антиохия. Такое положение сложилось за долгие века, и русская церковь привыкла к своему провинциальному положению. Однако времена менялись, древние православные земли были завоеваны мусульманами, и Никон видел, что именно русскому духовенству теперь предстоит взять на себя крест ответственности за весь мир. По его мнению, русское царство, единственное оставшееся в мире независимое православное государство, могло достичь симфонии земного и духовного начал и стать новой Византией. После того как русские стали бы жить благочестиво, Бог дал бы им силы освободить и остальные православные народы от чужеземного ига.

Естественно, что Никон горячо болел за судьбу православных на подвластных Речи Посполитой землях и при первой же возможности всем своим авторитетом поддержал просьбы Хмельницкого о переходе Запорожского войска под царскую руку. Иерусалимский патриарх Паисий и греческие иерархи также поддерживали эту идею, надеясь, что объединившаяся Русь будет в состоянии противостоять исламской угрозе, а в перспективе сможет перейти в наступление и освободить православные страны.

Под влиянием Патриарха 1 октября 1653 года Земский Собор решил, «чтоб великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович всея Ру-сии изволил того гетмана Богдана Хмельницкого и все Войско Запорожское с городами их и с землями принять под свою государскую высокую руку».

Тогда же боярин Василий Бутурлин был направлен в Переяславль (встречается и написание Переяслав). В этом городе должны были собраться представители всех слоев малорусского народа на Раду. По всему пути русских послов встречали хлебом-солью. Наконец, 8 января 1654 года была собрана рада, которую Богдан открыл словами: «Вот уже шесть лет живем мы без государя, в беспрестанных бранях и кровопролитиях с гонителями и врагами нашими, хотящими искоренить церковь Божию, дабы имя русское не поминалось в земле нашей.» Затем гетман предложил народу выбрать себе монарха из числа владык четырех соседних стран: Польши, Турции, Крымского ханства и Московского царства. Народ в ответ закричал: «Волим (то есть желаем) под царя московского»! Переяславский полковник Павел Тетеря стал обходить круг, спрашивая: «Все ли так соизволяете?» Собравшиеся отвечали: «Все единодушно!»