Украина: политика упущенных возможностей

Не было боўльших борцов с национализмом и боўльших интернационалистов, чем нынешние столпы оранжизма. Тот же талантливый протеже Лаврентия Павловича вполне оправдал высокое доверие. Кроме разоблачения Ватикана и бандеровцев, он вскоре своими показаниями обеспечил 8 лет срока за «антисоветскую деятельность» коллеге-поэту Василю Кривцу: «Кривец… показал себя с отрицательной стороны как человек, имеющий враждебные нашей деятельности, буржуазно-националистические идеи… Кривец отрицал колоссальные изменения в развитии экономики и культуры в Советской Украине, происшедшие в результате социалистической революции и великих побед советских людей за годы существования Советской власти… Считаю необходимым указать и на то, что Кривец расхваливал поэзию украинских националистов» [7]

Любопытно также привести гуляющее в прессе и интернете (http://ukrstor.com/ukrstor/adk_9krug.html) более 15 лет письмо трех «знаменитых» украинских литераторов — лауреатов Шевченковской премии. В марте 1973 года председателю КГБ Юрию Андропову они отослали следующий шедевр доносительского жанра: «Мы, украинские советские писатели, решительно осуждаем действия так называемых литераторов Светличного, Стуса, Сверстюка, Караванского, братьев Горыней, Мороза, Черновола, Осадчего, математика Д. Плюща, В. Некрасова и др., погрязших в националистическом болоте и не раскаявшихся в своей антисоветской деятельности. Нет и не может быть прощения им, замахнувшимся на самое святое — на социализм, на вековечную дружбу между русским и украинским народами, на чувство семьи единой. Их писания, создаваемые с целью подрыва и ослабления советской власти, будут отброшены народом и историей. Заверяем Вас, что никаким отщепенцам не удастся рассорить нас с ленинизмом, с коммунистической партией, с законом. Украинский народ никогда им этого не простит».

Сейчас подписанты (один из них, «Тридоля», внес значительный вклад в дело борьбы с «буржуазным национализмом» и как негласный сотрудник 5-го управления КГБ) и им подобные с не меньшим жаром призывают покончить с «пятой колонной», куда автоматически зачисляются все, кто не приемлет националистический тоталитаризм.

Подобная преемственность имеет давние традиции: национал-сервилисты всегда старались отличиться преданной службой любому режиму, не смущаясь того, что идеология нового базируется на отрицании предыдущего. Характерным примером является профессор истории Киевского университета Александр Оглоблин, поставленный немцами первым начальником коллаборационистской городской управы Киева. В довоенное время он был не только видным «марксистско-ленинским историком», но и главой целой исторической «новой революционной школы», строившейся на «разоблачении националистических и антимарксистских учений». С приходом вермахта бывший историк-марксист стал рьяным поборником «нового порядка» и поклонником фюрера.

В дальнейшем он назначался оккупационными властями на ответственные должности «идеологического фронта». Кстати, Оглоблин создал так называемый Музей-архив переходного периода, единственной задачей которого было обвинение русских и евреев в геноциде украинского этноса.

«Оранжевые» с их гигантоманией создали по той же схеме сразу две конторы — Музей советской оккупации и Институт национальной памяти. Причем проводимые данными малопочтенными учреждениями фальсификации базируются на наработках Оглоблина, который первым «догадался» в качестве «доказательств» «геноцида» 1932–1933 годов использовать фотографии голода в Поволжье двадцатых годов. Ющенко идея явно пришлась по вкусу — достаточно посмотреть, с каким удовольствием он разглядывает на очередной голодоморной выставке заведомые фальшивки. Можно не сомневаться, что нансеновские фотографии мы еще увидим и в создаваемом музее мегамемориала голодомора, экспозиция которого вряд ли многим будет отличаться от оригинала Музея-архива переходного периода.

Сколько таких оглоблиных и кульчицких, ранее писавших о величии компартии, ныне зарабатывают восхвалением ОУН-УПА, «Нахтигаля» и геноцидными подтасовками…

Если вспомнить времена Первой мировой войны, то именно на идеологических лакеях лежит основная вина за расстрелы и заточение в концлагеря украинской интеллигенции Галиции, ощущавшей себя составной частью единой православно-славянской цивилизации. По единодушному мнению немногих переживших ад Терезина и Талергофа, подавляющая часть арестов проводилась по доносам мнивших себя «национальной интеллигенцией» галичанских националистов, не упускавших случая выслужиться перед австрийским начальством.