Украина: политика упущенных возможностей

Небольшой экскурс в историю «демократии» в Галичине поможет многое понять в современной ментальности национал-демократов. Пытаясь модернизировать многонациональную Австро-Венгерскую монархию, император Франц-Иосиф в 1903 г. назначил либерала и славянина графа Анджея Потоцкого, отвергавшего тупую германизацию и русофобию, наместником Галиции и Лодомерии.

Либерализм императорского наместника привел к тому, что он пал от пули «мазепинца». Что послужило причиной убийства? Репрессии против национальных обществ или запрет украинского языка? Отнюдь… Просто граф Потоцкий не захотел фальсифицировать с помощью репрессивного аппарата выборы в местный сейм в пользу «мазепинцев». Лишенные поддержки краевой власти (хотя получавшие напрямую из Вены немалое негласное финансирование) ненавистники Великой Украины и православия потерпели поражение, получив 11 мест, в то время как Русско-народная партия, известная симпатиями к украинско-российскому сотрудничеству, — всего на один мандат меньше.

Достаточно было польскому аристократу побрезговать заниматься подтасовками, как стало ясно, что самостоятельно победы «мазепинцы» достичь не могут.

В отместку против графа развязали кампанию травли в русофобских газетах, а Францу Иосифу пошли многочисленные доносы на «изменника». Однако престарелый император им не внял, отставку наместника не принял, что и заставило национал-экстремистов прибегнуть к прямому террору. 12 апреля 1908 г. граф Потоцкий был застрелен студентом Мирославом Сичинским, сыном униатского священника, известного публичными призывами уничтожить в Галичине все инакомыслие.

Символично, что ранее Сичинский смог поступить во Львовский университет только благодаря помощи наместника, разрешившего исключенному гимназисту сдать экстерном выпускные экзамены. Хороший урок для тех, кто искренне считает, что галичанских антиукраинцев следует привлекать на свою сторону уступками и благодеяниями. Рано или поздно они получат в ответ такую же благодарность, как и Потоцкий.

Но репрессивный аппарат «лоскутной» монархии и гиперактивность находившихся на его финансировании майданных предтеч не могли справиться с «москвофилами», становившимися все более популярными. Как писал видный галичанский общественный деятель Василий Ваврик в своей книге о крепости Терезин и концлагере Талергоф, вышедшей во Львове в 1928 г.: «Для народных масс непонятной была проповедь звериной ненависти к «москалям». Верной интуицией, непосредственным восприятием угадывали и чувствовали родство с ними, как и с белорусами, считая их самыми близкими племенами».

Помогла Первая мировая война, когда подавляющее большинство «москвофильской» интеллигенции, учителей, священнослужителей, симпатизирующих им крестьян было «по законам военного времени» расстреляно, повешено, замучено.

Неуслышанным Европой предупреждением о грядущем Освенциме стали австрийские концлагеря, отличавшиеся от гиммлеровских только отсутствием газовых камер и крематориев.

Особым зверством в уничтожении земляков отличались «патриоты», в том числе «сечевые стрельцы», которых Ющенко считает национальными героями.

Вот что писал о происходившем Ваврик: «жандармы… делали каинову работу в силу своих обязанностей. Поэтому можно до некоторой степени простить им провинение, но каинова работа галицко-украинской интеллигенции достойна самого острого публичного осуждения… «сечевики» набросились в Лавочном в Карпатах с прикладами и штыками на арестованных, чтобы переколотить ненавистных им «кацапов», хотя там не было ни одного великоросса, а все были галичане… эти стрелки, прославленные украинскими газетами, как народные герои, избивали родной народ до крови, отдавали его на истребление немцам, сами делали самосуд родных».

Стоит коротко рассказать о Василии Ваврике (1889–1970) — ученом, поэте, писателе, чье имя в современной Галичине считается табу. Во время Первой мировой войны он, будучи студентом юридического факультета Львовского университета, был арестован по доносу за проповедь общеславянского единства. Все круги австро-венгерского ада — Терезин, Талергоф не сломали узника, писавшего стихи в страшных условиях. Более того, Ваврик руководил подпольным Сопротивлением, выпускал листовки с протестом против зверств тюремной и лагерной администраций, собирал свидетельства об издевательствах над галичанами.

После войны Василий Романович закончил философский факультет Карлова университета в Праге и Львовский университет. Собранные в заключении показания очевидцев стали основой книги «Терезин и Талергоф», переведенной на многие языки мира. В советское время бывший «москвофил» работал преподавателем Львовского университета и сотрудником Исторического музея во Львове.