Украина. Сон разума

Норма тогдашнего права позволяла арестованному, не дожидаясь судебной сессии, объявить о своей желании завербоваться в армию (или флот) и тем самым избежать наказания. В отличие от уважаемого Босуэлла, полагавшего, обсуждая ту фразу, что речь в ней исключительно о «ложном патриотизме», я полагаю, что при тогдашних тяготах службы, дабы предпочесть пули врага и палку капрала тяжкой, но не столь опасной работе на руднике или плантации — некоторая доля подлинного патриотизма требовалась, хотя, конечно, и более сытный по сравнению с каторжным солдатский паек на выбор влиял.

Таким образом, буквальный смысл фразы таков: «При наличии известного патриотизма даже негодяй может избавиться от наказания, выбрав опасную, но нужную для Родины службу».

Однако это не значит, что патриотизм не может стать прибежищем негодяя, понимаемого нами как мерзавца, пренебрегающего другими людьми — вплоть до их физического уничтожения. Экстремизм как явление может примерять на себя различные одежды: религиозные (экстремистами были в свое время христиане, сегодня представители так называемого «радикального ислама»), идеологические (марксистские, фашистские, либеральные), криминальные. Легко примеряет он и одежды патриотические. Экстремизм рождается от интеллектуальной лени, от возведения каких-то истин в догмы, от упрощения восприятия действительности до уровня штампов, от отказа рассматривать каждое явление во всем его многообразии и глубине.

«…С тех пор как «патриотический» дискурс начал свое победное шествие по российскому интернету, мы с сожалением наблюдаем его постепенное выхолащивание, разрыв со здравым смыслом и обрастание нагромождениями многочисленных, не стыкующихся друг с другом, непонятно кем выдуманных и при этом совершенно непримиримых хот-догм, все громче и агрессивнее звенящих своей вопиющей бессмысленностью.

В этом мы не одиноки — в силу благодатных условий та же болезнь гораздо активнее прогрессирует на Украине, где давно вышла из виртуальности и поразила саму реальность, проливая кровь, уничтожая и убивая. «Патриотический хот-догматизм» всего лишь один из штаммов болезни вообще и, будучи помещенным в особые условия, он развивается в ужасную форму, проходя через стадию фанатизма к неизбежному экстремизму», — написал Евгений Супер[62].

Для того чтобы отличить подлинный патриотизм от патриотизма «быстрого употребления», достаточно посмотреть, сколько в нем экстремизма: желания быстро и радикально решить проблему. Даже зародышевый — уже диагноз; патриотизмом здесь и не пахнет. Подлинный патриотизм, повторюсь, это ощущение глубокой связи со своей страной. Это означает не кричать о любви к родине, а жить так, как будто от тебя одного зависит ее судьба. Это и есть подлинная личная ответственность.

Именно ответственность определяет основное отличие патриота (подразумевается подлинный патриот) от либерала. Само проявление ответственности — разное на Западе и в России. Западный человек — ответствен за себя. Он ни с кого не спросит, почему у него что-то не получается. Это с одной стороны здорово — уметь не перекладывать ответственность за свои неудачи на кого-то, кроме себя. Но это и страшно, когда в ответ на изложение каких-то объективных трудностей тебе говорят: сам виноват.

Сегодня, когда пишутся эти строки, Америка отказалась эвакуировать своих граждан из охваченного войной Йемена. На официальном уровне им было заявлено, что их предупреждали: в Йемен ехать опасно, теперь они должны найти выход из ситуации самостоятельно. Так же были брошены без государственной помощи люди в Новом Орлеане после разрушительного урагана «Катрина». Люди выживали чудом: без продовольствия, без воды и электричества, в окружении мародерствующих банд[63].