Украина трех революций

Координаторы Майдана опасались провокаций, поэтому заранее было объявлено, что праздник будет безалкогольным. Да и кто бы посмел их ослушаться. К тому времени «сотни самообороны» уже навели на площади практически железный порядок, и всякий, кто осмелился бы его нарушить, отправился бы в комендатуру, размещавшуюся в здании мэрии.

Сторонники Майдана такое революционное насилие оправдывали. Во-первых, самоорганизация, во-вторых, нельзя давать преступному режиму ни единого шанса хоть как-то подставить майдановцев и довести дело до силового разгона.

Празднование Нового года собрало практически рекордное число людей на площади — тут, впрочем, важно отметить, что танцы на главной площади страны в новогоднюю ночь вообще являлись киевской традицией. Только на этот раз вместо привычного светового шоу и концерта официальных знаменитостей на площади молились за Украину, пели государственный гимн, кричали «Слава Украине!» и слушали революционные песни. Праздничного оформления на Майдане, разумеется, не было — над площадью возвышалась недособранная елка (йолка, из-за которой и разгорелось пламя затухающей революции), украшенная портретами Юлии Тимошенко и плакатами «Юле-волю», «Банду геть!» и прочим. Горели огни в железных бочках. В палаточном городке жарились шашлыки. Интересно, что уже буквально в первые недели протеста активистов Майдана можно было определить по характерному запаху одежды: смеси бензина и тухлого мяса. Но их это не смущало.

* * *

Итак, Новый год прошел, приближалось Рождество. Среди обитателей палаточного городка произошла некая ротация: жители сел отправились на праздник к родственникам, рассказывать о революции и пополнять запасы сала и картошки. На смену им приехали другие. Майдан же продолжал стоять и жить своей жизнью. К нему привыкли, как в свое время привыкали к стихийным рынкам в центре города, стройкам и новым магазинам.

Основные игроки Майдана все-таки поехали на каникулы в Европу и теплые страны, так что особо зажигать там было некому, да и незачем. Новые идеи и новые лидеры за полтора месяца стояния так и не появились.

«Автомайдан»

Впрочем, еще в декабре как-то незаметно оформилось движение майдановцев — владельцев автомобилей (по большей части, разумеется, кредитных). Деятельность этой организации заключалась в том, что они ездили по Киеву колоннами с развевающимися флагами Украины, Евросоюза и УПА и перекрывали трассы, по которым, по их мнению, ездили януковичевские чиновники. Надо сказать, что лидерам «Автомайдана» удалось сыграть в украинском протесте наиболее трагическую роль. Потому что, как и всякие взбесившиеся от отсутствия радости в жизни представители низшей ступени среднего класса, они были гораздо радикальнее политизированных националистических организаций (те, кого потом станут называть «Правый сектор»).

Представители «Автомайдана» — журналисты, мелкие бизнесмены, банковские клерки, таксисты — были настроены не на то, чтобы чего-то добиться от власти, а на полное ее свержение и уничтожение. Им надоело выплачивать грабительские кредиты, платить налоги, бояться проверок УБЭПа и прокуратуры. Им хотелось жить лучше, чем другие. Свободнее — в том смысле, в котором они это понимали. Представить, что разрушение государства приведет и к разрушению их жизни, они почему-то не могли и не хотели.

«Законы 16 января»

Наконец прошли скучные каникулярные две недели. Все, в том числе и депутаты Верховной рады, вернулись из отпусков. И вот тут власти внезапно решили положить конец, если не самому Майдану, то уж, по крайней мере, возможным проявлениям агрессии его обитателей.

16 января 2014 года Верховная рада практически без обсуждения приняла — поднятием рук, а не принятым в украинском парламенте электронным голосованием — пакет из 11 законов, существенно ограничивающих гражданские свободы в стране.

Законы, которые поспешили объявить «диктаторскими» и «драконовскими», предусматривали, например, административную ответственность за движение транспортных средств более пяти в колонне (см. «Автомайдан»), запрет деятельности СМИ без государственной регистрации (то есть практически все интернет-ресурсы Украины), уголовную ответственность за экстремистскую деятельность, клевету, блокирование государственных зданий, незаконный сбор и распространение информации о сотруднике правоохранительных и судебных органов, а также запрет на участие в массовых демонстрациях с использованием средств, затрудняющих идентификацию личности, — масок, балаклав и т. д.

И хотя каждый из этих пунктов в условиях Майдана имел право на существование: чего стоили хотя бы регулярные обнародования в интернете адресов бойцов «Беркута», после которых толпы майдановцев пикетировали общежития и угрожали женам и детям «беркутовцев», общественность была возмущена.