Украина це Россия

Когда ликвидировали идеологию, возникло такое чувство, будто бы из нации вынули стержень, и все оказались абсолютно никчемными, не к чему стремиться, некуда идти. Народ в растерянности. В результате это не то что потерянное поколение, «потерялась» вся страна и никто не знает, что делать и куда бежать. Вот как Вы считаете, православие — это равноценная замена идеологии в плане увлечения людей вперед или оно вообще не ставит перед собой вот такой задачи?

Юрий Максимов: Мне кажется, было бы неправильным… Я понимаю, что в среде некоторых, так скажем, властных кругов, может быть, такое стремление есть, а среди некоторых и властных и невластных кругов, может быть, такие опасения есть в этом отношении, но мне кажется, что это будет неправильным, это не сможет исполнять такую цель, которая ставилась перед идеологией в коммунистическое время.

Я понимаю, как люди могут прийти к такой идее. Они видят, что вот есть Церковь, она, вроде бы, учит хорошему и вроде бы оказывает хорошее влияние на некоторые слои, а вот что, если сделать это унифицированным? Ну нельзя, нельзя это делать, именно потому, что в Церкви все основано на вере, на личных отношениях с Богом, если у человек нет этих личных отношений с Богом, то его никак нельзя к ним принудить, никак нельзя обязать.

Это нельзя сделать именно потому, что так сделал Бог, который дал человеку свободу. Нахождение в Церкви и жизнь по заповедям Церкви — это дело сугубо добровольное, оно таковым только может быть. Никакое принуждение или никакое внедрение этого в массы, оно не сделает масса всеми такими.

Ну, грубо говоря, люди смотрят, и говорят: «Ага, вот Преподобный Серафим Саровский, хороший святой человек, добрый там, замечательных качеств, вот, если бы все наши подданные были бы такими, насколько лучше было бы», — так люди рассуждают. Но так можно рассуждать, не понимая смысл того, что представляет собой Церковь и почему в ней возможно появление Преподобного Серафима Саровского и таких людей.

Это все исключительно добровольно. Нельзя это распространить. И нельзя это распространить на всех в принудительном каком-либо порядке, именно потому, что это сделал так Бог. Если бы Бог захотел, чтобы у него были послушные марионетки, он бы всех сделал такими. У него есть нечто лучшее. Поэтому я думаю, что этой задачей, которую Церкви путаются навязать, церковь не должна ассоциироваться, не должна ставиться. Вера — это вещь личная, которая, хотя и проявляется в общественной жизни человека, но прежде всего она произрастает из его собственных отношений с Богом. Если их нет, если человек не верит в Бога или если он не считает, что нужны именно такие отношения, то ничего не получится.

Дмитрий Пучков: Вопрос спортивного плана.

Вот священнослужители как-то не производят впечатление таких спортивных крепких накачанных парней. А известно, вроде, что в здоровом теле — здоровый дух. Вот не видно, чтобы они занимались именно здоровьем тела. Это православие не хочет, чтобы они занимались спортом или есть какие-то другие причины?

Юрий Максимов: В большей степени у человека православного у него прерогатива на здоровье внутреннее, душевное, духовное. Здоровье телесное тоже важно, но уже имеется на втором плане. Ну, собственно говоря, что тут можно сказать…

Я благодаря этому вопросу вспомнил об одной важной особенности современного православия, о которой забыл упомянуть. Существует единственная в мире православная страна. Она называется Афон. Она занимает полуостров в Греции. Хотя она перед международными государствами представлена как часть Греции, но она имеет полностью внутреннее самостоятельное самоуправление; чтобы попасть туда нужно получить специальную визу, в том числе и гражданину Греции. И там это монашеская республика, где двадцать главных монастырей, у которых есть ещё маленькие и скиты, вот, маленькие монастыри, кельи (то есть где живут по несколько монахов), есть там отшельнические каливы и т. д. Вся страна, монашеская республика, которая живёт по предписаниям православия. Вот. И если вы окажетесь там (туда, кстати говоря, пускают только мужчин; женщинам туда въезд запрещён уже тысячу лет), если вы там окажетесь, то увидите, что по физической своей комплекции тамошние монахи как правило, вот в 90 % случаев, вполне соответствуют требованиям, которые вы предъявляете.

Почему наши не соответствуют? Ну, я думаю, у каждого, наверное, какие-то свои причины. Сложно сказать. Образ жизни священника российского современного таков, что он часто не оставляет особой возможности для занятий спортом. Хотя многие занимаются. Что касается монашества, то современное русское монашество, оно имеет такой уклон в трудотерапию. Скажем так, на мой личный взгляд (и не только мой), может быть и не вполне оправданный уклон, но понятный. И там монахи как правило…